Наука побеждать

Его достижения на военном поприще были так велики, что ещё при жизни коллеги по военному делу отзывались о нём исключительно в превосходной степени. В юности он долго колебался, кого выбрать в качестве героя для подражания — Петра Великого или его шведского соперника Карла XII. Будучи знаменитым полководцем, часто учил своих солдат: «Выбери героя, бери с него пример, подражай ему в геройстве, догони его, перегони его — слава тебе!» К слову, в битве героев в его душе победил Пётр Первый — мальчик пришёл к выводу, что тот сражается для блага государства, тогда как шведский король думал прежде всего о личной славе. Есть ли в наше время такие люди, которые могут служить ориентиром, те, кому можно подражать и на кого равняться? И сегодня наш рассказ — о великом полководце Александре Васильевиче Суворове.

Есть мнение, что в хорошей домашней библиотеке непременно должны быть книги — биографии известных людей, на жизненном опыте которых можно учиться. Это живой диалог с автором, знакомство с его взглядами, умением преодолевать трудности, достигать поставленных целей, и, самое главное, это возможность оценить личные качества героя. В детстве маленький Саша Суворов изучил множество биографий великих людей — страсть к чтению была у него на протяжении всей жизни.

Александр Васильевич Суворов — один из самых необыкновенных людей своего века, выдающийся русский полководец. Он обладал геройскими качествами, обширными познаниями, был одним из образованнейших людей своего времени. Походы и сражения Суворова до сих пор считаются вершиной военного искусства, о нём при жизни слагали легенды и солдатские байки. «Герой наш был истинным героем», — говорили о нём современники.

В книгу «Наука побеждать» включены биография, письма Суворова к дочери и многочисленные воспоминания современников о своём великом соотечественнике. Об этом человеке можно много и долго рассказывать, и каждый из приведённых примеров будет достоин внимания. Его жизнь полна интересных фактов. Приведём несколько из них.

Солдаты его просто боготворили, и эта любовь была заслужена им по праву. Великий полководец был известен своей отеческой заботой обо всех своих подчинённых.

Будучи ещё молодым гвардейцем, он стоял часовым возле дворца, и его заметила императрица Елизавета Петровна. Она заговорила с ним и, узнав, чей он сын, дала ему серебряный рубль, но Суворов отказался от него, сказав, что по уставу часовому запрещено брать деньги от кого бы то ни было. Императрице это понравилось, она похвалила его за усердие и положила рубль на землю рядом с ним, сказав ему, чтобы он взял его потом, когда освободится. Эту серебряную монету полководец сохранил на всю жизнь как талисман.

Суворов всю жизнь имел особый дар находить и возвышать таланты. Порой он высказывал удивительные по меркам своей эпохи, созвучные скорее времени Петра Первого мысли, призывая ценить личные качества человека превыше других его жизненных обстоятельств: «Дарование в человеке — бриллиант в глине. Отыскав его, надо тотчас очистить и показать блеск. Талант, выхваченный из толпы, превосходит многих других, ибо он обязан не породе, не учению и не старшинству, а самому себе».

Он не терпел роскоши и излишеств, сам довольствовался и других приучал к простой, «полезной» жизни, не чурался хозяйственных вопросов, досконально изучая экономику своих поместий. Отличался таким качеством, как бережливость в отношении к русскому солдату. Всегда стремился избежать излишних потерь. Заботился о солдатской жизни, вникая в мельчайшие детали быта, ценил тех, кто уже не мог служить — по возрасту или по ранению. Из собственных средств выделял на содержание вышедших на пенсию солдат по 10 рублей в год.

Александр Суворов снисходительно относился к молодым солдатам, ранее не бывавшим в бою. За трусость в первом их сражении он мог посадить виновных под арест, но под суд никогда не отдавал.

Главным в военном искусстве, по Суворову, были «глазомер, быстрота и натиск». Под глазомером он понимал умение оценить обстановку, проникнуть в планы противника и найти его слабые места, куда и следовало бить быстро и неожиданно для врага. Суворов считал, что войска должны быть прекрасно выучены. «Тяжело в учении — легко на походе!» — не раз повторял он. Упорство в бою — «натиск» — может демонстрировать только обученная армия.

Предлагаем нашим читателям небольшой эпизод из книги «Александр Васильевич Суворов. Наука побеждать».

Русская армия в молодые годы Суворова переживала состояние переходное, тяжёлое. Большинство офицеров в ней были мало грамотны или вовсе неграмотны, полковые командиры злоупотребляли своей обширной властью; полковые штабы коллегиально вершили все дела, служба отправлялась только исподволь. Таким образом, и солдатская жизнь, и первые годы офицерской службы Александра Васильевича были для него отрицательными образцами. Невежество, неустройство, вялость, неспособность — вот что встретил в действующей армии Суворов; движения войск были медленны, переходы иногда не более восьми верст в сутки, дисциплина расшаталась. «Я сам, — писал про себя Суворов, — будучи зачислен в армию после долгой и честной службы, три года никуда не годился. Они (полковники) расслабляют своих офицеров — сибариты, но не спартанцы, а делаются генералами — подкладка остаётся та же». Тот же отпечаток лежал на тактической подготовке войск. Наступление и перестроение в эпоху Семилетней войны совершались так медленно, что пехотному полку на построение требовался целый час, а для армии — сутки.

Из всего сказанного видно, что ни в гвардии, ни в армии Суворов не нашел образцов того спартанского образа жизни, которому он себя подчинил впоследствии и оставался ему верен до конца своего поприща. Немногому выучился он и на войне, давшей только отрицательные примеры; но, чтобы их отрицательность оценить, нужно уже было и в то время иметь свой критерий, ведь сотни и даже тысячи участников в этих отрицательных примерах находили, что всё идёт как следует и что иначе и идти не может. В том и особенность исключительных натур, что они видят вредное и опасное там, где другие не видят ничего особенного или видят даже хорошее.

Но из книг он выучился необъятно многому: качественно, а не количественно; и выучился такому, чего сотни и даже тысячи читающих те самые книги в них не находили. Выучился, одним словом, «открытому секрету». В этом его самобытность, в этом его исключительность. Да, у него было много учителей, и с этой точки он, пожалуй, и не оригинален; да и учителя не оригинальны настолько, что иногда кажется, будто они один у другого списывали; но дело в том, что этот от века и часто повторяемый открытый секрет, видимый и ясный Суворову, оставался невидимым и непостижимым для других даже тогда, когда они с дипломатической точностью его перебалтывали.

Страшная сторона военной теории заключается в кажущейся лёгкости её усвоения и в великой, для многих даже неодолимой трудности проведения её в жизнь: ибо усвоение — дело ума, а проведение в жизнь — дело воли. Для наглядности этого беру пример из другой области, но отчасти аналогичной военной, ибо в ней чувство личной опасности тоже играет большую роль: чего кажется проще теория ходьбы по канату на большой высоте? Переставляй ноги так, чтобы вертикальная линия, идущая от центра тяжести тела, постоянно находилась между подошв и падала в ось каната; а попробуйте исполнить!