Галина Рудакова пришла в Архангельское отделение Союза писателей России с двумя книжками стихов. С появлением интернета, когда появилась возможность общаться со всем русскоговорящим миром, Галина, живя в своей холмогорской деревне, читала много нового, общалась с поэтами — и запойно писала стихи. Начала писать прозу (воспоминания о родне), пробовала переводить стихи с белорусского. Она автор многих стихотворных книг и книг воспоминаний, верна своей идее — создать родословную. Последние три зимы живёт в Северодвинске, где собрались её дети и внуки.
В осеннюю распутицу
…И так на сердце муторно, когда
несёт шугу осенняя вода
и нас пугает холодом зловещим,
когда на берег вытащен паром
и лодка, что пустить пора на слом,
становится нужнее нужной вещи.
В деревне жизнь — она и так сложна:
хлебнёшь с попажей горюшка сполна,
когда у лодки обмерзает днище
и в заберегах скрыты берега;
а дома, как тепло ни сберегай,
его выносит мигом из жилища.
И это наша общая беда:
везде — чертополох да лебеда.
Но крепко держит родина корнями,
и мы несём дрова и топим печь,
мечтая скинуть это бремя с плеч,
и просим Бога быть всё время с нами…
И так на сердце муторно, пока
не встанет за ночь стылая река,
тогда, с собою взяв охапку веток,
пойдём дорогу за реку вешить.
И снова оживится жизнь в глуши,
когда на выходной дождёмся деток…
Дикая яблоня
Помню, что девочку звали Марусей,
Мальчика, кажется, звали Иваном…
Хлопали крыльями лебеди-гуси,
Не улетевшие в тёплые страны.
Вот они, вытянув длинные шеи,
Громко шипят и хватают за пятки…
«Яблонька, яблонька, спрячь нас скорее!
Ветки густы твои, яблочки сладки!..»
…Дикие яблочки — меньше рябины —
Внучка домой приносила в кармане:
«Сколько на яблоне их уродилось!..
Злющих гусей она тоже обманет!» —
И нарисует её, и раскрасит —
В яблоках низко склонённые ветки,
А на вопрос, чем закончилась сказка, —
«Знаю: конец был счастливый!» — ответит.
Яблоня, как украшала ты вёсны
Благоуханием, буйным цветеньем!
…Оборвалось всё внезапно и просто
Чьим-то дремучим недобрым хотеньем.
Пусто теперь в чистом поле и голо,
Свалены в кучу — все в яблочках — ветки…
Внучка явилась домой невесёлой…
С сердцем упавшим и я, и соседки…
Сколько давала она вдохновенья,
Как озаряла моё захолустье!
…Чёрный пенёк мочит дождик осенний,
Да надрываются дикие гуси.
Забытые слова
Вьюги весенней щемящею нотой
сердце затронет порыв ветровой.
Милая родина, словом ласкотным,
как одеяльцем лоскутным, укрой!
И напевай, и шепчи неустанно
сказки, былины да песни твои,
Только таким — заговорным, заманным —
словом, как зельем, меня опои!
Шуткой, побасенкой, добрым присловьем
речь, как изба пирогами, красна!
А на прощанье —добра да здоровья
вам пожелают во все времена.
Если судьба подносила разлуку —
ту, за которой одна пустота, —
слов провожальных полынную муку
мне приходилось не раз испытать.
Тают снега, и проклюнулось снова
счастье —от cвета весенней зари.
Таю от взгляда, от нежного слова.
Только расстанного не говори.
Васильковый ветер
Моей родине — д. Кургомень
Снишься матерью и отцом,
Золотым, с васильками, полем.
А в лесу, за дорог кольцом, —
Родника звенит колоколец…
Это родины вечный зов:
Дух полей и лугов медвяный,
Где любой цветок — бирюзов,
Где покой белой ночи мляный*.
В травах, пахнущих чабрецом,
Заблужусь средь твоих раздолий.
Прозвени расписным словцом,
Долгой песней о русской доле!
Потускнеет речная синь,
Сгаснет озеро голубое,
Но останется негасим
Свет любви, что зажжён тобою!
И когда в суматохе дней
Прозвучит дорогое имя,
Васильковый ветер полей
Над землёю меня поднимет.
***
Лесной тропою уходя с болота,
остановись, послушай сказку леса!
Вбирай мгновенья тающего лета
перед зимой, пока ещё безвестной.
Пока исходит жаром жаровица**
и осени костёр дымит лениво,
не уставай же клюкве поклониться —
да не иссякнет ягодная нива!
Поставь корзину, отдохни — как славно:
вот паучок на паутине тонкой
летит — куда? Над этим духом травным
летит, чудак, за осенью вдогонку.
Багульник пахнет остро, поневоле
вдыхаешь аромат его целебный.
Вот над ручьём две жёрдочки некрепких.
Наверх поднимешься — и выйдешь в поле.
И выйдешь в поле, где трава густая
и пух осота солнышком просвечен,
и мятлика соломка золотая — вся светится…
Пока ещё не вечер…
И тем осенним светом осиянно
всё поле… поле, ставшее поляной:
горит брусничник и осинок поросль —
поляна эта лесом станет скоро.
Ещё не вечер… Может быть, однажды
на этом месте снова будет пашня.
Пусть отдохнёт земля от человека:
Деревня, осень, лес, начало века.
Пока весна
Плывём по водам вечного разлива —
река проносит мимо торопливо
коряги, брёвна и кусок весла…
Но эта грусть, что в сердце проросла,
опять зовёт туда, где счастье было…
Вот чью-то лодку к берегу прибило —
полна воды, а может быть, без дна,
дырявая — кому она нужна?
Завален берег льдами — вот досада!
Пускай не пристань — тихая исада***
нужна душе — и знать, что ты сойдёшь,
и где-то ждут тебя ещё, наверно,
пока весна, цветут ольха и верба,
пока целует землю тёплый дождь…
Не смею думать о тебе
Не смею думать о тебе…
Цветёт черёмуха в июне,
и ветер тёплый и хмельной
ко мне спускается с высот.
Мои сомнения развей,
пока вершится полнолунье, —
пусть слово тихое твоё
меня от гибели спасёт.
Стою над полою водой
среди сиянья белой ночи…
Как ярко отсвет зоревой
лёг на черёмуховый цвет!
Ну и зачем мне всё одной:
и этот свет, и эти строчки,
и что за дело до того,
чему ещё названья нет?!.
***
Лето в разгаре. И это ты,
Нереален, как запах снега.
Но из рук твоих я беру цветы,
Похожие на кусочек неба.
Я подам тебе яблоко, я подам —
Ты на две половинки его разломишь.
Это я сотворила тебя, Адам,
В сладкой августа полудрёме.
Я не знаю, кто ты и где живёшь,
Но под утро, пусть кажется это странным,
Ты на лодке в окошко моё вплывёшь
Вместе с озером,
с ветром,
с туманом.
Ночь августа
Ночь августа. Вот-вот всплывёт луна,
пробрызнут звёзды, приумолкнут птицы…
За островами катится Двина.
Илья-пророк на звонкой колеснице
проехал по небу, и ясно виден след
её колёс… Да растерялись спицы…
Горят костры на ближних островах,
и отсветами озеро искрится,
а мы вдвоём, и только ночь права…
Ответь, ужель нам это всё не снится:
и музыка, и робкий полусвет…
Как запах расточает сон-трава!
Не отвечай… В твоих глазах — ответ.
Прогулка к Белому морю
Штормит, но ветер небольшой.
В твоём краю гуляет осень
И застревает в кронах сосен,
И что-то делает с душой.
У этих листьев — цвет огня.
И в нашу юность нет возврата.
Но разве думалось когда-то,
что станешь светом для меня,
что встретимся с тобою вдруг,
и будут море, сосны в дюнах,
и будем мы о счастье думать
и белочек кормить из рук?
А белки хрусткой скорлупой
сорят, отыскивая ядра…
Осенний остров золотой,
Хрустящее названье — Ягры.
_____________
*Мляный (млявый) — сонливый.
**Жаровица — клюква.
***Исада — место высадки на берегу, пристань.
