Актёр Антон Чистяков о провокации, острых шпильках и своих театральных папах

КОРОТКОЙ СТРОКОЙ
Антон Чистяков родился в Северодвинске в 1987 году. Окончил школу № 24.
В театральном сезоне-2003/04 был задействован в спектаклях «Всё в саду» и «Отелло» Северодвинского драматического театра.
С 2004 года зачислен в труппу Архангельского молодёжного театра под руководством В.П. Панова. Параллельно в 2008 году окончил Санкт-Петербургскую академию театрального искусства. В театре Панова им сыграно 45 ролей, из которых 8 — в детских спектаклях.

На каблуках вприсядку
— Антон, сразу сделаю вам комплимент. В премьере прошлого сезона, пьесе «Пьяные» Ивана Вырыпаева, вы героически отыграли два часа на высоких шпильках! Это была идея режиссёра?
— Да. Максим Соколов поставил много спектаклей в нашем репертуаре. Мы как-то сразу нашли общий язык. Он предложил: «Давай попробуем!». Я, конечно, удивился: спектакль сам по себе провокационный. Начиналось всё с небольшого каблучка. Потом он становился всё выше, ноги болели всё больше. В какой-то момент я сказал: «Наверное, это невозможно».
— Но вы же на них ещё и прыгаете!
— В том-то и дело. Просто постоять и пройтись на шпильках — одно. Делать кувырки, присядку, задирать ноги на 180 градусов, и всё это на скользком жестяном полу — совершенно другое.
— Коллеги-женщины поделились опытом?Заводной марафон
— Конечно! Было непросто найти туфли моего размера, мы с них пылинки сдуваем. Но дело не в эпатаже, а в смысловой нагрузке пьесы. Она сложная и очень глубокая.
— На премьере многие негодовали: «Как же так, мат на сцене! Мы приходим в театр за культурой». Вы к этому как относитесь?
— Иногда людям надо дать возможность увидеть себя со стороны.

Дочитался до сцены
— На большой сцене, в Северодвинском драмтеатре, вы стартовали ещё в школьные годы. Как вы туда попали?
— В школьные годы я участвовал в городских конкурсах чтецов в библиотеке им. Гоголя. Там в жюри сидел Сергей Юрьевич Черноглазов. После очередного конкурса он предложил мне прийти на пробы спектакля «Всё в саду» по пьесе Эдварда Олби. А я к тому времени занимался в театральной студии «Теремок» в ДК на Яграх и жутко хотел попробовать себя на профессиональной сцене. Меня утвердили на небольшую роль — Роджера. Также был экстренный ввод в спектакль «Отелло» на роль матроса.
— Чем запомнился тот год работы?
— Всё было в новинку: как проходят репетиции, сотрудничество с костюмерами, звукооператорами, световиками. Театральная кухня, в общем. Сергей Юрьевич вёл меня, подсказывал, наставлял. Я очень благодарен ему. Это мой первый театральный папа.
— Сейчас на спектаклях драмтеатра бываете?
— Очень редко: занятость бесконечная. Вижусь с ребятами из театра, когда они приезжают сюда. А если выпадает выходной, провожу его с папой на Яграх. Связь с городом и родной школой № 24 не теряю.

Космос услышал
— Молодёжный театр как случился?
— После школы я хотел поступать в Академию театрального искусства в Питере на Моховой. Но решил начать с колледжа культуры в Архангельске. Подал документы, иду по Троицкому и вижу на стене театра Панова объявление о наборе в Академию, очно-заочный курс. Думаю, зайду. Вот и зашёл.
— А вы уже были знакомы с «молодёжкой»?
— Я был на спектакле «Не любо — не слушай» по сказкам Писахова и Шергина, который труппа привозила в Северодвинск. Это визитная карточка театра. Тогда в голове и за-
крутилась мысль: здорово было бы там работать! Космос сигнал принял.
— Можно сказать, что «молодёжка» вас воспитала?
— Конечно! На сессию в Петербург мы ездили два раза в год, а основной процесс обучения шёл здесь, среди четырёх поколений артистов. Очники вырастают в тепличных условиях, и некоторые, приходя в театр, впадают в ступор: ожидания другие. Здесь же ты сразу попадаешь на площадку. Я очень благодарен Виктору Петровичу: он дал профессию и до сих пор даёт возможность развиваться. Иногда думаешь: всё уже испробовано. Но приходит новый режиссёр, и ты понимаешь: оказывается, и так можно!

Не киксовать перед мэтрами
— Что дали 14 лет работы в труппе Виктора Панова?
— Задор и высокую планку. Работая на одной площадке с заслуженными мастерами, ты не можешь позволить себе киксануть, схалтурить. И конечно, выносливость актёрскую. При таком марафоне.
— А как выглядел ваш вчерашний день?
— Утром — примерка костюма, а потом спектакли в 15.30 и в 18.30 с перерывом в час.
— Но у вас же ещё репетиции, прогоны…
— Бывает. Сегодня репетиция в 12, а потом два спектакля. Целевые показы в афише не заявлены. Вчера, например, на одном из спектаклей были трудные подростки.
— Как удаётся так быстро переключаться, настраиваться?
— Закалка, видимо. И школа. Есть безумно сложные спектакли. Например, «Заводной апельсин». Крупная роль, практически неподъёмная психоэмоционально и очень затратная физически. За сутки я чувствую мандраж: тут можно чуть-чуть не поесть, принять таблетку от головы, чтобы к вечеру быть огурчиком.
— Камерный зал и то, что вы играете прямо перед зрителями, драйва добавляет?
— Не даёт возможности халтурить. На этой сцене любое движение брови, глаза, мизинца — всё видно.
— А энергетика этих людей помогает?
— По-разному. Бывает, приходит зал безумно тяжёлый, видишь пустые глаза. Значит, мы где-то не захватили внимание. А бывает, мы с первой секунды в единой связке.

Зайчик учит Водяного
— Спектакли для детей играть проще?
— В чём-то проще, в чём-то — сложнее. Их же вообще не проведёшь! Для меня показатель, если ребёнок пытается выкрикивать что-то с места и выбежать на сцену: значит, ему интересно. На моей памяти такое было несколько раз. Играем «Снегурушку», в первом ряду сидит мальчик в костюме зайца (была новогодняя пора) и вдруг вскакивает: «Так, Водяной, ты всё не так говоришь! Сейчас я тебе расскажу, как надо. Значит, ты, Маруська, идёшь сюда…». И начинает нас расставлять прямо по ходу спектакля. Это было классно!
— А текст забывать случалось?
— В самом начале пути, в комедии «Богиня» по пьесе Фридберга. Меня ввели на роль, которую играл покинувший театр коллега. Текст выучен, выходим на сцену, а я вообще ничего не помню.
— Роль большая?
— Главная (смеётся). Партнёрша Татьяна Смирнова знаками пыталась привести меня в чувство, и мы с ней как-то вырулили.
— Коллектив поддерживает в таких ситуациях?
— Обсуждаем, пытаемся найти причины. Виктор Петрович журит, конечно. Но всегда умеет найти верные слова. Он заходит в помещение, и атмосфера вокруг меняется. Поражаюсь, откуда в таком солидном возрасте у него столько сил, энергии и эмоций, что он ещё и нас подпитывает. Удивительный человек!
— А какие отношения в коллективе за занавесом?
— Я очень рад, что наша труппа не живёт мышиной вознёй. Это большая семья, и отношения в ней здоровые.

Первый раз — с криками
— В спектакле «Пираньи. Дневник 12-летнего» вашего героя зовут Антон. Есть в нём что-то от ваших переживаний?
— Да. В школе до девятого класса я был изгоем. Занимался танцами и в театральном кружке, ходил в школу-студию журналистики «Контакт». Учёба была на втором плане. Непросто складывались отношения с родителями. Но теперь, слава богу, всё нормально.
— Случалось от ролей отказываться? Или это не принято?
— Такое, наверное, может быть. Но не у меня: мне всегда интересно. Есть роли — абсолютно полные противоположности моей психофизике, природе, пониманию вещей. Или персонажи
с жизненным опытом, которого у меня ещё не было. Например, Тригорин из чеховской «Чайки» — ну какой я беллетрист! Или директор школы из свежей премьеры «Смерть Норвегова». Крайне мрачная, неприятная личность.
— Для этого спектакля вы научились по канату ходить?
— Да. Я не цирковой артист. Но когда-то у меня не было и опыта прыжков обнажённым в горящую бочку на довольно приличной высоте. Благодаря уличному спектаклю «Путями Каина» Максима Диденко он появился. Первые разы с криками, конечно, шло. Ну правда, страшно идти по канату! Но полтора месяца репетиций,
и потом выходишь и делаешь то, что должен.
— Где-то читала, что вы хотели сыграть в «Чайке». Мечта сбылась?
— Вы знаете, кого я мечтал сыграть? Треплева! Судьба распорядилась иначе. Конечно, и слёзы были в работе над спектаклем: тяжело «пришить» психофизику другого человека. Надо самому в себе что-то поменять. Хотя сейчас уже кажется здорово, что я сыграл именно эту роль.
— Классики в привычном понимании у вас в репертуаре нет…
— Было бы скучно смотреть обычное прочтение классики. Интереснее отклик в современности. Многие идут в театр с готовым представлением о том, какой должен быть персонаж или спектакль. Но в этом же и кайф, когда ты не знаешь, что увидишь!

Фото Игоря Кузнецова и Анастасии Онучиной

***

В марте мы привозили в драмтеатр «Пираньи», и Сергей Юрьевич Черноглазов пришёл на спектакль вместе с супругой Галиной Ивановной Лишицей. Обнял меня, столько хороших слов сказал… Это была наша последняя встреча. Он пускал меня готовиться в своей заслуженной гримёрке. Много подсказывал во время учёбы, он же сам окончил ЛГИТМиК. У нас даже день рождения совпадает.

***

В сказке «Клочки по закоулочкам» классический набор: Заяц, Бык, Петух, Лиса. Прихожу на репетицию в полной уверенности, что я Заяц. У меня уже уши вот так свисают в текст. И вдруг режиссёр говорит: «Читай Петуха». А потом выясняется, что я вообще Бык.

***

31 января в НТЦ «Звёздочка» Молодёжный театр Панова покажет спектакль «Пираньи. Дневник 12-летнего» [12+]. Не пропустите!