Его оставляют в сердце

Спасибо и до свидания…
Но наступает вдруг момент, когда жизненные обстоятельства вынуждают тебя предпринять тот или иной шаг. В спешке складываешь в коробки любимые книги, раздаёшь друзьям, соседям и тем, кто просто нуждается в помощи, вещи, накопленные за годы оседлой жизни. Эта неизбежная суета отвлекает, раздражает, занимает основное время. И только оказавшись за тысячи километров от города у Белого моря, вдруг осознаёшь, как много людей осталось там, кому ты не сказал спасибо, до свидания, не вспомнил вместе пережитое. И эти люди, мысли о них не покидают тебя.
Уезжая, мы не прощаемся с Северодвинском, ловим любое упоминание о нём в интернете и прочих средствах массовой информации, гордимся им. Прочитаешь новость, что авианесущий крейсер «Кузнецов» будет модернизироваться на «Звёздочке» — обрадуешься: хороший заказ получат корабелы города. Ведь на памяти охота за любой позитивной информацией в годы беспамятства, в голодные на работу и деньги  90-е. Кому отдадут заказ, и придёт ли, скажем, в Северодвинск авианесущий крейсер «Адмирал Горшков» на модернизацию.
Сегодня, может, это кому-то покажется нереальным, но журналисты «Северного рабочего» вместе с коллегами «Корабела» и «Трудовой вахты» подставили своё плечо верфям. Объединились, чтобы стать сильнее. В рамках нашей газеты один раз в неделю читатели стали получать «Корабел». Позднее к нам присоединилась и «Трудовая вахта» — коллеги «с того берега», со «Звёздочки». Не стоит думать, что впала в ностальгию, хотя чего стесняться… Просто констатирую факты, ограничиваясь личными ощущениями.

В ритме «Рондо» Сен-Санса
…Как много дано моей коллеге и другу! Артистизм, богатое воображение, умение чувствовать человека, голос… Осиротевшая пятилетняя девочка, потерянная по дороге в детский дом, зарабатывала пропитание пением на станции Плесецкая. Ночью у неё украли валенки. Оставшись в одних носках, вязанных ещё мамой, девочка не могла выйти на улицу. Исполняя популярные в послевоенные годы жестокие романсы, просила не давать ей денег, а купить что-нибудь съедобное.
Милый папочка, маму не слушай,
Приезжай поскорее домой,
Буду встрече с тобой очень рада,
Буду знать, что мой папа —
герой.
Газетный вариант этой истории вышел в «Северном рабочем» в 1996 году под рубрикой «Рождественские рассказы». Прозвучит история по заводскому радио и потом будет пересказана автору малознакомой женщиной как удивительная и трогательная житейская история.
Пела Элимелах изумительно. Помню, как покорило её пение всех участников совместной встречи северодвинских и архангельских коллег в Новодвинске. А десяток лет спустя Элимелах заворожила гостей и именинников Бала прессы исполнением романса. Пела а капелла, джаз-оркестр не подстроился.
Сидевший рядом коллега из Архангельска страдал:
— Боже мой, нераскрученная звезда! Её должна слушать многотысячная аудитория.
Но всё это было позднее. А в послевоенные годы Раечка Миклашевская лет четырнадцати, получив в фабрично-заводском училище профессию токаря, попала на Севмаш и как-то в ночную смену заснула под станком, за что получила внушение от мастера. Её начальником был небезызвестный Василий Гаврилович Пушко, и он приметил характер девчонки.
Натура музыкальная, она пленилась услышанной по радио мелодией, запомнила её название одним словом «Рондокапричиозосенсанса». Пришла в библиотеку с вопросом, где можно послушать эту музыку ещё раз. Библиотекарь поправила: «Это рондо написал французский композитор Сен-Санс».

Раисы Андреевны
Рабочая профессия позднее позволит журналисту писать о токарях, как мало кто пишет:
— Пуансоны, — повторила она вслед за мастером название блестящих иголок. — Слишком строгое название для таких нарядных, почти игрушечных деталей. Пуансончики!
Лирическое настроение, ничем не оправданное вначале, вскоре нашло объяснение. Женщины… Дело в них, в современных искусницах и мастерицах. Обычно этими словами определяют труд кружевниц, вышивальщиц, портних. Я же отношу их к женщинам-токарям.
Обаяние, готовность помочь, энергия, любознательность не дали Раисе Миклашевской задержаться у станка. Она стала быстро расти. Комсорг, лаборантка, заметки в редакцию заводской газеты. Её перо заметили, пригласили на постоянную работу. Ну а диплом журналиста она получила, обучаясь на заочном отделении.
Редкое совпадение — тёзки в двух газетах одного компактного города, две Раисы Андреевны. Мне пришлось даже изменить псевдоним, чтобы нас не путали. Однако иногда приходилось выслушивать признания в глубокой симпатии, напоминания о каких-то ситуациях, которые я не переживала. Судьба нас свела, и невозможно было не подпасть под магнетизм её обаяния. Секрет, впрочем, прост — предельная искренность щедро одарённой натуры. Она была всегда сама собой, и этого хватало, чтобы проникнуться к ней доверием и расположением. Продавцы магазинов на проспекте Ленина встречали её с улыбкой. Она одаривала их тёплым юмором, заряжала позитивом, даже если чувствовала себя при этом не лучшим образом.

Голос, которому доверяешь
Долгое время на Севмаше она была редактором радио. Её голоса, не вещавшего, а доверительно беседовавшего, ждали в цехах в рабочий полдень. Ей звонили, с ней делились новостями, ждали от неё совета, помощи. Задавали больные вопросы, что-де думает начальство по поводу задолженности по зар-плате. Она добивалась точных ответов, записывала их на диктофон и транслировала по радио.
После ухода такого сильного, известного в области журналиста, как Борис Линшиц, должность редактора в газете генералитет Севмаша предложил Элимелах. Она пообещала подумать. Подумав, поставила условие: техническое перевооружение, переход на электронные набор и вёрстку. Что и говорить, многотиражка до неё пребывала в довольно скучном, безликом оформлении. Условия были приняты. Одновременно новый редактор возглавляла пресс-службу, курировала радио. И всё это за весьма скромную по сравнению с её преемниками зарплату.
Уйдя, как говорят, на заслуженный отдых, объединила своих коллег в клуб «Соломинка». Собираясь вместе в одном из городских кафе, рассказывали друг другу о себе, смеялись и горевали, но, однозначно, получали запас прочности, «Соломинка» помогала. Её воспринимали как сильную, неунывающую, всегда готовую помочь. Она такой и была для друзей, в профессии. Слабых женщин в журналистике не бывает. Но и избранности в этом мире не бывает. Никакие горести не миновали Раису. Наши уязвимости и беды легче переносить наедине с собой. Всё это сугубо приватное дело, не для чужого глаза.
Десятилетия своей жизни Раиса Элимелах посвятила служению Севмашпредприятию. Её знали рабочие, инженеры в цехах и отделах, доверяли руководители. С уважением, тепло относился к Раисе Элимелах генеральный директор Давид Пашаев. Всю жизнь отдал кораблестроению её муж Альфред Зеликович Элимелах, работал на предприятии сын Евгений.
Коллеги после ухода редактора выразили своё отношение к своему лидеру, выпустив книгу её литературного творчества и газетных публикаций под названием «По дороге жизни». Она стеснялась даже говорить об этом.

Остров и острова
…Есть в Карском море остров Элимелах. Он назван в честь комиссара легендарного «Сибирякова» Зелика Элимелаха. Сопровождающее конвои судно с двумя пушками на борту вступило в бой с немецким тяжёлым крейсером «Адмирал Шеер». После тяжёлого ранения капитана командование принял комиссар Зелик Элимелах, руководил боем, несмотря на ранение в голову.
Альфред Зеликович никогда не видел своего отца, но в семье его имя глубоко почиталось. До-стойное наследство в памяти семьи Элимелах. В сущности, каждый человек может стать или не стать островом. И Раиса Элимелах оставила в сердцах многих горожан островок тепла. Она не простилась с Северодвинском, просто она не успела сказать городу, Севмашу, его людям, как благодарна она им за свою жизнь вместе с ними.
Раиса ЕВГЛЕВСКАЯ

***
Уйдя, как говорят, на заслуженный отдых, объединила своих коллег в клуб «Соломинка». Собираясь вместе в одном из городских кафе, рассказывали друг другу о себе, смеялись и горевали, но однозначно получали запас прочности, «Соломинка» помогала.