Институту судебных приставов России исполняется 150 лет

Накануне праздника мы встретились с руководителем отдела судебных приставов по Северодвинску Павлом ДАДАКИНЫМ.

— Павел Николаевич, а какими были приставы в середине XIX века?

— Если взять Архангельскую губернию, то в ней было три судебных пристава, которых брали на службу из сословия мелких дворян. Интересно, что обязательным условием допуска пристава к исполнению своих обязанностей было внесение денежного залога в сумме 600 рублей. Эта сумма составляла фонд возмещения убытков, которые могли возникнуть в результате неправильных действий пристава. Если действия пристава при исполнении им служебных обязанностей кому-либо причиняли убытки, то, независимо от ответственности в дисциплинарном или уголовном порядке, вознаграждение за них производилось по судебному решению из представленного приставом залога.

— А какие условия работы у современных приставов? 

— Условия тяжёлые, но мы достойно справляется со своими задачами. Показатели стараемся выполнять качественно и в срок. Работа очень ответственная, контроль со стороны надзирающих органов очень строгий. Хотя есть граждане, которые считают, что мы работаем неэффективно. Но все наши действия осуществляются исключительно в рамках закона. Мы применяем только те меры, которые дозволены. Скажем, не имеем мы права бить должника батогами, сажать его в долговую яму, как раньше. А последняя мера, кстати, весьма эффективна…

Я был в своё время в Узбекистане, посещал дворец эмира Бухарского и видел такую яму — отшлифованный кувшин глубиной метра три. Сажали туда должника, кормили скудно, но чтоб ноги не протянул. Поскольку на Востоке сильны родственные связи, то обычно всей семьёй собирали деньги на выкуп должника. Были ещё интересные нюансы. Надсмотрщики специально выращивали клопов крупных размеров и запускали к должнику в яму. Ночью они оживлялись и начинали больно кусаться. Хороший стимул. Но наши современные методы весьма лояльны по отношению к должнику. Хотя было бы замечательно, если б я имел право заставить должника работать, а в случае невыполнения моих предписаний его можно было бы привлечь к уголовной ответственности. Или же вернули бы лечебно-трудовые профилактории, как во времена СССР.

— Отношение к судебным приставам в обществе сегодня скорее негативное, чем позитивное.

— Увы, да. Моральная нагрузка очень сильная, а заработная плата невысокая. Пристав-исполнитель получает 25 тысяч, помощник — от 17 тысяч рублей. Многие этого не знают и уверены, что зарплаты у нас огромные. Люди работают и в выходные, и сверхурочно. И никто ведь не спрашивает, какими усилиями, какой ценой мы добиваемся взыскания долга, главное — результат. Раньше престиж профессии судебного пристава был довольно высок и мы не знали, что такое нехватка кадров. Но сейчас происходит нивелирование профессии, с каждым годом поток негатива растёт. Что со мной, что с подчинёнными не церемонятся — запросто в любое время открывают дверь в кабинет и начинают: «Чего вы здесь сидите? Ничего не делаете, бездельники!» Или же взыскатели приходят — вынь им и положь деньги, хоть из собственного кармана. Должники с претензиями: почему арестовали мой счёт в банке? Но ведь мы же это не для собственного удовольствия делаем, а по решению суда и в рамках исполнительного производства. Человек кипит от негодования, а то, что он крупную сумму денег должен и не выплачивает, это как бы в порядке вещей. Некоторые граждане вообще крайне удивляют — закон трактуют так, как нужно им, всё понимают лучше нас, даже указания дают в письменном виде, как нужно работать. Да ещё и требуют доложить о принятых мерах. Все сегодня имеют право жаловаться, чем и пользуются постоянно. Не так сказали, не так посмотрели, объяснили… Пришёл в плохом настроении, гадостей нам наговорил, а потом ещё и жалобу написал. Сомневаюсь, что им бы позволили так себя вести в других местах. Нужно поднимать статус судебного пристава на государственном уровне, чтобы боялись нас и уважали, а не с ножом кидались и руганью осыпали. Нужен кодекс исполнительного производства: не выполнил предписание — значит, неминуемо последует наказание.

— А с благодарностями люди приходят?

— Это вообще нонсенс, добрые слова мы слышим дай боже раз в пять лет. Но благодарностей и не надо, это же наша работа, мы выполняем свой долг.

— Приставы за год взыскивают огромные суммы — миллиарды рублей. Почему бы не давать им премию, процент с этих сумм?

— К сожалению, законом это не предусмотрено. Но было бы справедливо как-то стимулировать работу приставов. Какой-то процент от взысканной суммы в доход государства давать в качестве премии на весь отдел. Премий сейчас вообще нет, а нашу зарплату последний раз повышали в 2007 году.

— Сколько на сегодняшний день взыскано вашим отделом?

— Около 500 миллионов рублей. Если в прошлом году возбуждено 74 тысячи исполнительных производств, то в этом уже 81 тысяча. В прошлом окончили 70 тысяч, в этом уже 75. Есть у нас такой показатель «доля факта», который должен составлять 47,5%. А он у нас составляет 52%.

— А как с исполняемостью решений обстоит дело?

— По отделу в целом 70-процентная исполняемость. А вот с 30% должников мы ничего не можем сделать, это люди опустившиеся, которые работать не хотят, за жилплощадь не платят. Есть и такие хитрецы, которые переписывают всё имущество на родственников. Формально ничем не владея, они продолжают пользоваться теми же благами, жить в той же квартире, ездить на той же машине. Есть и такая тенденция: люди занимают миллионные суммы, тратят их на себя, а потом рассчитываются по копейке в месяц всю оставшуюся жизнь. И тут мы бессильны, необходимо менять законодательство.

— Может быть, взыскивать с родственников должника?

— Согласен. Необходимо ужесточить законы, оставить как можно меньше лазеек для должников. Тогда служба судебных приставов работала бы ещё эффективнее.

— Животрепещущая тема — взыскание алиментов. Какую работу вы проводите в этом направлении?

— Взыскание алиментов на несовершеннолетних детей занимает особое место в нашей работе. На этот участок подбираются морально устойчивые, опытные люди. Налицо рост количества исполнительных производств по алиментам. В прошлом году их было 3300, а в этом уже 4090. Увы, семья не ценится, увеличивается количество разводов, а страдают дети. И многие нерадивые родители никак не хотят понять, что алименты — это не наказание и не принуждение, а ответственность и забота о ребёнке.

В итоге чаще всего бывшим супругам не удаётся достигнуть соглашения об уплате алиментов и взыскание производится в судебном порядке. Хочу отметить, что при злостном уклонении от уплаты алиментов должнику грозит уголовная ответственность по ст. 157 УК РФ. Данная статья предусматривает следующие виды наказания: обязательные или исправительные работы, либо арест на срок до 3 месяцев, либо лишение свободы на срок до одного года. По этой статье на сегодняшний день мы завели уже 100 с лишним дел и передали их в суд.