Зачастую подмена понятий до добра не доводит
Лет двадцать назад я была молодой и наивной девушкой, безгранично верящей во всё доброе, светлое и чистое. Казалось, мне встречаются только хорошие и порядочные люди. В каждом человеке я видела только его лучшую сторону. До тех пор, пока мне не показали обратную. Вот тогда я и познакомилась с молодым человеком, который был старше меня года на три. Высокий блондин спортивного телосложения, отслуживший в горячей точке. Назовём его Дмитрием. Тогда мне думалось, что это — любовь.
Мы были парой четыре года. Сначала всё складывалось благополучно: красиво ухаживал, познакомил меня со своими друзьями и семьёй, а в скором времени предложил вместе жить.
И я согласилась. С походом в ЗАГС решили повременить.
Первое время мы жили в квартире его родителей. Его мама отнеслась ко мне нарочито радушно, младшему брату было всё равно, а вот отец по-настоящему прикипел душой. Возможно, по той простой причине, что я была единственной в доме, кто с ним считался.
Постепенно Дима отвадил от меня всех подруг. Мол, неудобно перед родителями, ни к чему их беспокоить. Однако это почему-то не мешало ему общаться с друзьями. И тут не обходилось без алкоголя. Дима выпивал часто: вспоминал службу в армии, войну, кровь и ужасы тех двух лет на «срочке». Я принимала всё за чистую монету: тяжело парню, нарушена психика, нужно помочь. Пыталась отвлечь его, поменять круг интересов и общения. Естественно, у меня ничего не получилось. За мнимыми ранами на сердце было желание скрыть свою распущенность, вседозволенность.
Спустя время мы стали снимать квартиру. Я избавилась от постоянного контроля его мамы и периодической проверки наших вещей его братом! Зарабатывала немного, основным добытчиком был Дима. Правда, толку от этих денег было мало: львиная доля уходила на вино, понты перед друзьями и материальную поддержку моей почти свекрови.
Как-то раз Дима поздно вернулся домой, пьяный. Ничего удивительного тут не было. Насторожило другое: он не находил себе места, бегал по квартире и старательно отводил глаза. Мне удалось добиться от него правды. Оказывается, он играл в карты. А в эту ночь проигрался так, что поставил на кон меня. Меня!
В голове не укладывалось, как такое возможно.Он стоял на коленях, просил прощения, рыдал и говорил, что не знает, как теперь быть.
Пришёл разбуженный нашим выяснением отношений сосед. Как он сам себя иногда в шутку характеризовал: «Имею вес в преступном мире». И это действительно было так. На тот момент мужчина имел богатое криминальное прошлое, настоящее и, как оказалось впоследствии, будущее. Выслушав Диму, он тяжело глянул на него из-под бровей и долго молчал. Потом сказал, что мне нужно срочно уехать. За те три недели, что меня не было, соседу удалось как-то всё уладить. Остаётся лишь догадываться, какой ценой, поскольку карточный долг — дело нешуточное. Тут откупиться практически невозможно. Подробностей я так никогда и не узнала. Сосед на такие темы не распространялся, а обычно не в меру болтливый Дима молчал. Но играть в карты на деньги больше не садился. Со временем я простила Диму. И даже после этого случая надеялась, что смогу помочь ему стать нормальным человеком.
Через полгода мы переехали на дачу его родителей. От съёмной квартиры пришлось отказаться, потому что Дима потерял работу: сыграли свою роль его гонор и чересчур длинный язык. Но правильных выводов он не сделал. Пока я зарабатывала нам на жизнь, он находился в поиске достойного его места. С оплатой не меньше, чем была. Но такие варианты не попадались. Со временем поиски становились всё более вялыми: Дима понял, что его и так прокормят, а вот на вино деньги где-то доставал сам.
Меня уже тяготила сложившаяся ситуация. Мужчина-тунеядец, от которого ни денег, ни помощи по дому, да ещё и начавший распускать руки. С таким и в гости никого не пригласишь, и сама никуда не пойдёшь. Отдушиной для меня были кошка и собака. Эти два существа искренне любили меня. Они так радовались встрече, когда вечером у калитки встречали с работы! А ещё я пристрастилась к рыбалке: сидишь одна на берегу, вокруг никого, тишина и покой.
Как-то раз, когда я рыбачила на озере, ко мне подошёл мужчина лет 45. Представился, поинтересовался какой-то ерундой (то ли наживкой, то ли клёвом) и отошёл. С тех пор я стала часто его видеть. Обычно он устраивался на берегу неподалёку от меня. Здоровался кивком головы и удил. Но когда я собиралась домой, он почему-то тоже бросал рыбачить.
И провожал до дачи, поскольку ему было «по пути». Это продолжалось месяц. Рыболов успел мне рассказать о своей семье, жене и трёх дочерях, о бизнесе. Я молча слушала и периодически кивала.
А потом этот рыбак познакомился с моим Димой. И в короткие сроки даже подружился! Я не понимала, что их вообще могло связывать, — абсолютно ничего общего: менталитет, интересы, возраст. В состоянии счастливого неведения пребывала недолго, поскольку в скором времени всё само собой выяснилось.
Как-то раз пришла с работы, а Дима мне говорит, что завтра в гости пожалует этот рыбак. Я удивилась и ответила, что такой товарищ мне дома не нужен. Но Диме, видите ли, было неудобно отказывать человеку, раз уже пригласил. Я была не в восторге.
На следующий день попала домой уже поздно вечером. Уставшая и голодная. За шикарно накрытым столом, видимо, уже давно сидели два новоявленных друга. Я собиралась ложиться спать, но они попросили немного посидеть с ними. Спустя две-три рюмки Дима заснул на диване.
А гость явно не собирался уходить. Мне пришлось попросить его уйти, поскольку складывалась неловкая ситуация. Рыбак начал приставать: сел поближе, попытался взять за руку, обнять и нёс чушь про любовь. Тут моё воспитание отошло на второй план, потому что я буквально вытащила гостя из-за стола, всучила ему одежду и дотолкала до калитки. Пьяный и оскорблённый мужчина, цепляясь за меня, прокричал: «Что ты ломаешься, я за тебя уже Диме деньги отдал!». От этих слов я опешила. Это было хуже пощёчины. Я ударила псевдорыбака, заперла калитку и забежала в дом.
Спавший Дима проснулся. И я поняла, что сказанное — правда. И он понял, что я всё знаю. От отчаяния я выпалила всё, что было на душе. Меня трясло от негодования и обиды. До Димы дошло, что деньги придётся вернуть. И тут я увидела, как налились кровью его глаза, лицо перекосило от злобы и ненависти. Он пошёл на меня. Я поняла: всё, конец.
От первого удара я буквально вылетела из кухни в комнату, ударилась о стену и сползла на пол. Я сопротивлялась и отбивалась чем могла. Чудом извернувшись, схватила табурет и ударила его по голове.
Я встала и в спешке начала собирать сумку. Пока он не пришёл в себя. Забрала кошку и собаку и ушла к подруге. Понятно, что в эту ночь мы с нею не спали. Пока она приводила меня в порядок, пытались придумать план, что делать дальше. Было ясно одно: возвращаться нельзя.
На следующий день, пока Димы не было на даче, я забрала кое-какие свои вещи и перевезла к подруге. Несколько дней ушло на завершение дел: так как я уезжала из города, нужно было уволиться без отработки и попрощаться с хорошими знакомыми. Правда, собаку пришлось вернуть Диме, потому что она была его.
Билеты на поезд специально купила перед самой отправкой, чтобы никто не знал. Но он караулил меня на вокзале. Спасибо милиции: помогли дежурившие там сотрудники. Потом они посадили меня в поезд и проконтролировали, чтобы Дима остался на перроне.
Позже я много раз анализировала случившееся со мной. То, что я принимала за любовь, оказалось смесью жалости и желания перевоспитать мужчину, сделать из навоза конфетку. Жалость — вообще плохое чувство. Жалеть можно только детей, стариков и убогих. А основной причиной всего произошедшего стала я сама. Это были только мои ошибки. Нельзя изменить взрослого человека. Нужно или принимать его со всеми достоинствами и недостатками, или идти по жизни дальше.
С другой стороны, отрицательный опыт — тоже опыт. Я научилась уму-разуму, заплатив за него большую цену. Да, я стала лучше разбираться в людях, ещё больше ценить в них искренность, доброту и стремление помочь. Но при этом сделала три вывода для себя.
Первый: счастье — это когда ЕГО нет рядом.
Второй: если бы мне предоставили возможность прожить жизнь заново, я бы всё равно прожила её именно так.
И третий, самый важный: я никогда не предоставлю полную свободу выбора своему ребёнку. Пусть ненавязчиво, исподволь, но буду вести его по жизни. Говорят, что лучше всего учатся на своём опыте. Согласна. Но не во всех случаях это так. Иногда помогают опыт и советы родителей, к которым, пока молодой, не прислушиваешься.
Возможно, многие не согласятся с моими выводами. Пусть так, ведь сколько людей — столько и мнений.
Виктория ВИКТОРОВА
Фото с сайта yandex.ru
