Моему отцу Изосиму Павловичу Ульянову, всю войну проработавшему на заводе № 402 (а вообще с Севмашем он не расставался вплоть до выхода на пенсию в 60-летнем возрасте), как многодетному родителю в конце апреля 1945 года была выделена материальная помощь.
Помощь эта была в виде отреза американской хлопчатобумажной ткани светло-жёлтого цвета, полученной по ленд-лизу. Из такой ткани шилось обмундирование для американской армии и флота. На семейном совете было решено сшить костюмы мне и моему старшему 9-летнему брату. Всего в семье было пять детей.
По вечерам мать работала уборщицей в столовой военного гарнизона. Мерки с меня и брата она снимала, когда мы уже спали. Бумагу для выкроек ей дали в швейной мастерской тыла армии: использовать газеты для бытовых нужд было запрещено, так как в каждой был портрет Сталина. Шить костюмы матери приходилось по ночам (она была самоучкой), и как раз к Дню Победы работа была завершена.
Ярким солнечным утром 9 мая я в новом костюме вышел на улицу прогуляться. Мы жили тогда на ул. Пионерской. 35. Вдоль дома были проложены мосточки, а сразу за ними, там, где теперь находится стадион «Строитель», простиралось топкое болото.
Уже возвращаясь домой, я услышал цокот копыт: меня догонял козёл по кличке Боря, обитавший где-то в частном секторе на Комсомольской. Все жители нашего района его хорошо знали. Хозяйские дети его обижали, поэтому он не любил всех детей вообще и по мере сил мстил им. За это мы звали его фашистом.
Короче, я был на полпути к своему подъезду, когда Борис догнал меня и ударил рогами в поясницу. Я упал в болото. Спас меня проходивший мимо фронтовик-орденоносец, шедший на праздничный митинг, он вытащил меня из болота буквально за шкирку. Я был в болотной тине и ряске с головы до пят.
Увидев меня в таком виде, мама жалобно запричитала и заплакала. Посещение митинга, который должен был состояться на улице Совет-ской возле памятника Кирову, разумеется, пришлось отменить, брат отправился туда без меня.
Там американский матрос подарил ему комплект жевательной резинки, которой он потом со мной поделился.
Я же наблюдал за праздником из окна и испытывал радость и гордость за советских людей, победивших коричневую чуму — немецких фашистов, извергов рода человеческого.
Но не всё в моём детстве было мрачно и сумрачно, несмотря на войну. В 1944—1945 годах я посещал круглосуточный детский сад, где нас
готовили к школе очень добрые и внимательные воспитатели. В июле 1944-го всю нашу детсадовскую группу на колёсном пароходе вывезли в Емецкий район — на летнюю дачу на берегу Северной Двины. Это событие запомнилось мне на всю жизнь. Даже в тяжёлые годы войны государство проявляло заботу о детях. Вот только нынешняя власть почему-то забыло о поколении детей войны.
Владимир УЛЬЯНОВ,
член общественного движения «Дети войны Молотовска»
