Ушла в отставку одна из самых харизматичных персон Северодвинского городского суда Татьяна Сенчукова

И судьи устают

— Татьяна Сергеевна, вам не жалко уходить? Ведь вы могли бы ещё поработать, предельный возраст пребывания в должности судьи — 70 лет. Печально, что в отставку один за другим уходят самые опытные специалисты.

— Могла, но я приняла такое решение. Всему своё время. Коллеги уговаривали остаться, но некоторые из них родились в 80-е годы, а я на работу в суд пришла в 1981-м. Это о многом говорит. Согласитесь, что после стольких лет напряжённой работы может наступить усталость. У людей, оказывается, есть жизнь, они ездят на отдых, ходят по магазинам, в кино. А здесь работа и ничего, кроме работы. Вся моя жизнь связана с Северодвинском, я родилась здесь, училась, столько лет работала и планов покидать его не имею.

— Вам с такими замечательными людьми приходилось работать. Кого считаете своими учителями?

— В первую очередь могу назвать Андрея Николаевича Бызова. Когда я пришла на работу, он был председателем Северодвинского народного суда, потом произошло разделение на Беломорский и Ленинский районные суды. Я работала во втором, председателем которого был Герман Валентинович Рясин. Среди судей, с которыми мы долго и плодотворно работали, — Александр Сергеевич Феопентов, Галина Ивановна Лебедева, Вячеслав Вениаминович Ларионов, Елена Ивановна Хмара. Это те люди, у которых есть чему поучиться до сих пор. Причём не только профессиональному мастерству, но и тому, как себя вести. В процессе, с коллегами, в обществе. Ведь нельзя забывать, что от наших решений зависят человеческие судьбы.

Акушерки, водители, дачники…

— С какой категорией дел вам чаще всего приходилось иметь дело?

— Часто рассматривала пенсионные споры. Помню иск акушерки — замечательной женщины, которая всю жизнь принимала роды. Но с учётом того, что работодатель неправильно обозначил место подразделения, где она работала, и её профессию, Пенсионный фонд отказал в назначении пенсии. Была проделана колоссальная работа. Мы за-прашивали массу документов (весь кабинет у меня был завален историями родов), проверяли, действительно ли эта акушерка их принимала. Точно такая же картина была и по водителям автобусов, когда мы проверяли смены, талончики, считали отработанные часы, дни. Бывали случаи, когда граждане приносили документы о том, что они в этот период времени работали. А на самом деле отбывали наказание в местах, не столь отдалённых.

— В последние годы вы рассматривали много дачных споров. Чем интересна эта категория дел?

— К сожалению, председатели, члены правления не всегда соответствуют тому уровню ответственности, которая на них возложена. Также, как и уставы в некоторых СНТ, которые не отвечают требованиям законодательства. Но ситуация меняется в лучшую сторону, граждане стали более информированными, неравнодушными к тому, что происходит, отстаивают свои права. Эти люди не требуют предоставить им лучшие земельные участки. Они хотят, чтобы вовремя убирали снег, вывозили мусор, всегда было электричество, хорошие подъездные пути. Иногда люди защищают права эмоционально, переходят на личности или добросовестно заблуждаются. Но одно дело, когда соседки поругались, и совсем другое, когда нарушают процедуру выборов уполномоченных, созыва общего собрания, финансовую дисциплину.

— На самом деле, в разных СНТ в последние годы складывается нездоровая ситуация, затяжные конфликты. Яркий пример — СНТ «Уйма». Может, тогда просто взять и ликвидировать их?

— Ну зачем? Многие люди вложили туда не только свои силы, но и душу. Вот посмотрите, наше телевидение проводит дачные конкурсы. Какие у нас люди, какие мастера, рачительные хозяева. Такие силы вкладывают в благоустройство участка, выращивают такие урожаи. Для них это отдушина, они молодеют, находясь на природе.

— Сейчас суд рассматривает много дел, связанных с детьми.

— Прекрасно, когда люди берут на воспитание приёмных детей. Есть семьи, для которых это становится смыслом жизни. И когда ты своим решением делаешь ребёнка счастливым, получаешь массу удовольствия от работы. Рассматриваем психологически тяжёлые дела, когда родители делят ребёнка. Он тоже участвует в процессе и испытывает стресс.
И способствуют этому родные люди.

Гости редкие в процессе

— Как и у любого судьи, у вас бывали отмены решений вышестоящей инстанцией. В том числе по делу, связанному с магазином в жилом доме, которое получило общественный резонанс.

— Не знаю, насколько оно общественно значимое.  Суд своё мнение изложил  в решении. Правильное оно было или нет — точку в этом деле поставил областной суд. Обсуждать его решение я не могу и не буду.

— Вы рассматривали и другие резонансные дела, касающиеся, например, чиновников. Вот история с квартирой одного из бывших руководителей пресс-службы администрации Северодвинска. Не ощущали вы какого-нибудь давления?

— За всё время моей работы никто никогда никакого давления на меня не оказывал. Другое дело, что были проблемы с извещением одного из ответчиков о месте и времени рассмотрения дела. Невозможность рассмотрения спора была вызвана именно нежеланием стороны получить извещение и явиться на процесс. С тем же я столкнулась и в другом деле, где ответчиком был один из депутатов городского Совета.

— Было у вас уникальное дело, когда на работе восстанавливался директор «Полярной звезды». Руководители крупных предприятий в суде — гости редкие.

— Процедура увольнения, на мой взгляд, была проведена с нарушением требований закона. Суд восстановил истца на работе, но областной суд с решением не согласился. Люди, которые возглавляют предприятия и организации, имеют точно такие же права и обязанности, как и все. И как ни странно, их права тоже нарушаются. Вопрос только в том, что они крайне редко обращаются за защитой в суд. Вряд ли вы когда-нибудь видели судью, руководителя силовых структур, которые сами обращаются в суд с иском о защите прав потребителей.

Когда личность публичная

— Сейчас у руководителей, чиновников стало популярно подавать иски о защите чести и достоинства.

— Каждый воспринимает свою честь и достоинство по-разному. Кто-то считает, что выражение в его адрес было оскорбительным, но на самом деле, если внимательно почитать толковые словари, окажется, что это совсем не так. Некоторые фразы носят признаки критики, которая должна восприниматься адекватно и правильно. Если человек — руководитель, он должен понимать, что находится под пристальным вниманием общественности, прессы. И если ты личность публичная, наверное, не очень хорошо, когда ты позволяешь себе лишнее.

— А уж к судьям требования особые…

— Естественно. Отбор на должность судьи сейчас стал очень жёстким. Повысились требования к уровню знаний, отсутствию административных правонарушений. Если ты человек, который говорит от имени закона, то должен сам его неукоснительно соблюдать и быть примером для других граждан.

Не деньги, а принцип

— Какова наибольшая сумма морального вреда, взысканная вами по делу?

— Порядка миллиона. Суд, определяя компенсацию, должен оценить физические и нравственные страдания гражданина. Каких-то критериев нет, каждое дело индивидуально. Имеет значение возраст, физические особенности, психологическое состояние. Если увечье причинено в молодом возрасте, восстановление идёт быстрее. А если человек пожилой, то и время, и затраты на лечение совсем другие. Иногда бывает, что гражданин сам своими действиями способствует причинению вреда. Иногда компенсацию требуют необоснованную или завышенную, указывая обстоятельства, которые не связаны с причиной произошедшего. Вот, к примеру, заведующий отделением больницы не поставил подпись в истории болезни. Но это ведь не является причиной смерти.

— А приходилось рассматривать дела с копеечными суммами требований?

— Был спор с ценой иска в 32 рубля 92 копейки. В ходе рассмотрения дела истец уточнил требования, и сумма уменьшилась до 31 рубля 1 копейки. Решение было изложено судом на восьми листах, и дело это в итоге дошло до президиума Верховного суда РФ. Решить дело миром предлагали и я, и ответчики. Но истец в ходе судебного заседания неоднократно говорил, что ему нужны не деньги, а справедливое и законное решение. И это право гражданина.

— Граждане, пытаясь, видимо, сэкономить, обращаются к услугам сомнительных юридических контор. Там с них берут деньги, а на заседания не ходят или представляют интересы так, что лучше бы они этого не делали.

— В последнее время сложилась такая тенденция, что граждане сами на суд не ходят, поручают представителю. И вот приходит представитель, который в ответ на вопросы либо молчит, либо говорит, что он не располагает информацией. А суд, задавая эти вопросы, не собственное любопытство удовлетворяет, а выясняет обстоятельства по спору. Это право гражданина — приходить ему в суд или нет и с кем заключить договор на представительство в суде.  Но возникает вопрос: зачем тогда обращаться к нам, если доказательства, которые суд может рассмотреть, не предоставляются?

Договор надо читать!

— Что вы думаете о доверии к суду?

— Однажды в вашей газете вышла статья одного депутата, где он говорил о коррупции, в том числе правосудия. Это его мнение, изложить его он имеет полное право. Но потом этот же депутат обратился с иском о защите прав потребителей в суд. В связи с этим вопрос: если суду не доверяешь, то зачем к нам идти?

— Но люди сейчас всё чаще обращаются к вам. И это наверняка говорит о доверии. Но, конечно, и о том, что чаще нарушаются их права.

— Да, это палка о двух концах. Но граждане сами иногда создают себе проблемы. Вот взыскивают с них деньги разные центры займа. Я поражаюсь, когда люди подписывают договор, не читая, берут, скажем, пять тысяч и не возвращают. А спустя два года с них взыскивают 150 тысяч. Нужно обязательно и внимательно читать всё, что написано в договоре.

— Какое самое яркое воспоминание остаётся от работы в суде?

— Переезд в новое здание суда на ул. Ломоносова в 2011 году. Если раньше основную массу дел мы рассматривали в кабинете и это было довольно неудобно, то здесь у каждого свой зал, своя совещательная комната. Да и техническая оснащённость потрясающая.

Беседовал Владимир ТИКУС