Будни села: терапевт приезжает сюда раз в месяц, а до «скорой» людей возят на «КамАЗе»

Сарафанное радио

— Проводите к ней?

— Да, провожу, только подождите — продукты куплю…

Сделав покупки, женщина звонит кому-то, и когда выхожу из магазина, то у крыльца меня ждут уже две сельчанки. Обещают проводить к Зое Ивановне.

— О Зое Ивановне уже писали журналисты, — рассказывает моя новая спутница по пути. — Костюм у неё есть наш местный, очень старый. Не знаю, дома ли она. Может, в город уехали…

Не упасть лицом в грязь

Осторожно ступаем по сырому песку, лужам и грязи, стараясь не поскользнуться. Мимо не менее осторожно пытались проехать машины.

— Напишите о наших дорогах. Посмотрите только! — другая моя спутница указывает на ямы, скрытые лужами.

— Меня предупредили, что на машине в Нёноксу сейчас не проехать — зимника нет. А что делать, если плохо кому-то? Как «скорая» добирается?

— А что хочешь, то и делай! «Скорая» доедет до развилки, а дальше ей хода нет. Только зимой пройдёт. А в остальное время сам ищи, кто довезёт.

Так с разговорами подходим к дому Зои Ивановны.

В поисках Шульманов

В доме свет, и это обнадёжило, что хозяйка всё-таки не уехала. Но из окна выглянула молодая женщина с ребёнком:

— Мама к Шульманам ушла!

Что ж, пошли искать дом Шульманов.

Спускаясь с горки по узкой тропинке, я почему-то чётко представила, как легко здесь сломать ногу и как сложно найти машину, которая довезёт до заветной развилки, чтобы там встретила «скорая»… Стало не по себе, но постаралась перевести мысли в позитивное русло.

Например, о Шульманах. Они писатели, живут в Москве, а в Нёноксу приехали на День села. Юрий Михайлович Шульман — автор нескольких книг о Нёноксе. В их доме застаю Зою Ивановну Коковину, которую мы так упорно искали, и жену Юрия Михайловича — Екатерину Алексеевну. Здесь же знакомлюсь с Валентиной Ивановной Захаровой, которая также прожила в Нёноксе долгое время.

З.И. Коковина в верхнем ряду. В нижнем ряду (слева направо) Е.А.Шульман, В.И.Захарова, Ю.М.Шульман.

Фото Светланы Долгобородовой

Век минувший

Зоя Ивановна Коковина приехала в Нёноксу в 1951-м, работала сначала воспитателем в детском доме, а когда его расформировали, пошла в школу, где тридцать лет проработала учительницей.

— Дороги не было, её только строили, даже дежурка не ходила, — вспоминает Зоя Ивановна. — Сначала на машине до Солзы, потом на нескольких машинах сюда добиралась, уж точно и не вспомню, как.

Огромным селом была тогда Нёнокса, не сравнить с селом в Каргопольском районе, откуда родом З.И. Коковина. Стояли три сотни домов, было много детей и молодёжи.

— В шестидесятых здесь образовали совхоз, — продолжает историю Валентина Ивановна. — Люди работали в бригадах овощеводов, рыбаков, на фермах. В колхозе все школьники летом работали.

— А соль тогда в Нёноксе ещё добывали? — спрашиваю.

— В военные годы добывали. А в пятидесятые соль оставалась только на складе, — объясняют собеседницы.

— Какая она была?

— Очень хорошая — крупная, чистая, белая. Сейчас совсем не такая. Раньше полдеревни носили свою картошку в черен, где соль варили. Потом из соляного раствора вытащат, дома на холщовую скатерть выложат, а чуть картошка остынет — сразу и съедят, — вспоминает Зоя Ивановна.

Век нынешний

— А сейчас как село живёт?

— Потихоньку умирает. Кружков-секций для детей и молодёжи нет. Раньше хоть кино показывали, пьесы ставили. В клубе по выходным были танцы. Даже театр из Архангельска был на гастролях.

— А детский сад, школа работают?

— На Сопке, где военные живут, есть и школа, и детский сад.

— Далеко это?

— Если на машине — семь километров. А если по прямой пешком — поменьше. Автобус одно время из Нёноксы детей в школу возил, но теперь за маленькую зарплату никто водителем работать не идёт. Ребята ходят пешком. Или родители их на машинах подвозят.

— В какой момент Нёнокса обезлюдела?

— Особенно тяжело пришлось после перестройки: богатый совхоз распался, а жители потянулись кто в воинскую часть, кто в город. Больницу закрыли.

Приходите к нам лечиться…

— Объяснили: мол, в Северодвинске для нёнокшан пятнадцать коек всегда будут. И действительно, было время, нас без очереди принимали, — вспоминают старожилы. — А теперь уже о том обещании, видно, позабыли. Приедешь иной раз в городскую больницу, а тебе скажут: «Вы к нам не относитесь…».

— А что же тогда делать? Как лечиться? — недоумеваю я.

— А никак. Приезжает к нам один раз в месяц терапевт, каждый раз доктора разные. Фельдшера одно время не было — ушла на заслуженный отдых. Так одна медсестра на всех и была.

— Аптека-то хоть есть?

— Да если и выпишут какие лекарства, то нужно договариваться, чтобы съездили и купили. Одна женщина на днях заболела, так её на «КамАЗе» повезли навстречу «скорой» до развилки. Пока везут, можно и концы отдать, — сетует Зоя Ивановна. — Но сейчас фельд-шер у нас появилась — из Украины приехала.

Огороженное королевство

Долго мы ещё разговаривали с жителями Нёноксы. Они рассказывают, а я диву даюсь. На всё село — два магазина, один неработающий клуб и терапевт, который приезжает раз в месяц. Дети слоняются без дела: ни в кинотеатр не сходить, ни на дискотеку. Да просто на роликах не покататься. Старики не уверены, привезут ли им таблетки… Да что таблетки. Дай Бог, чтоб хлеба завезли, а то бывает, что и без горбушки сидят по нескольку дней, когда дороги в распутицу нет.

А между тем в Нёноксе что ни шаг — историческая ценность. Возвышается единственная в России деревянная пятишатровая церковь, сохранились легендарные соляные амбары, пока живёт и поёт хор «Поморская жемчужина», который уже не раз в Москве представлял культуру Поморья.

И вроде входит село в состав муниципального образования Северодвинск, а вот человеческого отношения к нёнокшанам, проживающим всего в сорока километрах от нас, почему-то не ощущается… У всех, безусловно, своя боль и свои проблемы. Не берусь сравнивать наши беды с проблемами сельчан, но отсутствие лекарств, продуктов и своевременной медицинской помощи настораживает и удручает.