Без ретуши и славословий

http://nworker.ru/wp-content/uploads/2020/05/588_d1104-1-e1620146316850.jpg

Портрет писателя на фоне времени

Как ни старалась, всё ж не смогла сдержаться, чтобы не вступить в дискуссию Ангелины Прудниковой и Татьяны Бечиной по поводу жизни и творчества Фёдора Абрамова. Уж очень горячая и животрепещущая тема!

Не вешайте ярлыки!

Во-первых, хочу сказать, что уважаемая Ангелина слишком категорична. Фёдор Александрович Абрамов — писатель-классик мирового масштаба, а его творческое наследие — гордость и достояние страны, и в первую очередь нашего Русского Севера.

Можно долго и обстоятельно рассуждать о вкладе Абрамова в отечественную литературу и публицистику, но об этом уже столько писалось и говорилось на разных уровнях, что все, даже самые возвышенные и красивые слова, идущие от сердца, покажутся пафосными и затёртыми до уровня низкопробных штампов. Вот почему я считаю, что дискуссия на эту тему совершенно неуместна.

Так же, как неуместно и стремление очернить писателя, упоминая о таком «постыдном» факте его биографии, как служба в СМЕРШе. Интересно, сколько невинных людей лично осудил и замучил Фёдор Абрамов? И найдётся ли хоть какое-то документальное подтверждение его «злодеяний»? К тому же в последнее время многие добросовестные и объективные историки отмечают, что некоторые горе-литераторы утрируют карательные функции СМЕРШа в популистских целях. Так надо ли на всех, кто там служил, автоматически навешивать ярлыки подлецов, палачей, стукачей, предателей?!

Вопреки расхожему мнению, в деревнях и сейчас остаются те, кто связан со своей землёй кровными узами, для кого, как и для положительных героев Абрамова, ДОМ не просто строение, а целое мироздание, особый жизненный уклад, олицетворяющий связь времён и преемственность поколений

Как бытие определяет сознание

А ещё я считаю, что нельзя увековечение памяти писателя отождествлять с низкопробным пиаром, как это пытается сделать Ангелина Прудникова. Не вижу ничего плохого в том, что места, каким-то образом связанные с жизнью и деятельностью знаменитых людей, в том числе и Фёдора Абрамова, благодаря их именам обретают вторую жизнь, а не разделяют судьбу других похожих городков и деревушек, забытых Богом и властью.

На таких заповедных территориях местные руководители хоть как-то шевелятся ради благоустройства, да и культурная жизнь не замирает благодаря визитам высоких гостей, праздникам, конкурсам, фестивалям и прочим тематическим мероприятиям.

А может быть, Ангелина Прудникова негативно относится к творческому наследию Фёдора Абрамова лишь потому, что это всё-таки не её писатель? Так же, как и не мой, в чём я открыто признаюсь, рискуя навлечь на себя недовольство многих поклонников его таланта. Да, мне, выросшей в комфортной городской среде в сравнительно благополучное время, чужд мир его героев, замкнутых и суровых людей, придерживающихся жёстких, порой обветшавших дедовских устоев, именуемых народной мудростью и заветами предков.
Повествование об их тяжёлой и безрадостной, полной невзгод и лишений жизни всегда вызывало у меня чувство безысходности и тоски.

Невольно складывалось впечатление, что немногословность, суровость, а также узость и ограниченность суждений абрамовских героев-пинежан во многом обусловлены убогим бытом. Ведь не зря говорят, что бытие (а порой и битьё, по утверждению шутников) определяет человеческое сознание.

Да, это не мой писатель, что нисколечко не умаляет его незаурядного, самобытного таланта. И подчеркну ещё раз: Фёдор Абрамов — общепризнанный мэтр отечественной литературы, и увековечение его имени оправданно и сомнению не подлежит! А уж называть писателя непутёвым, как это делает Ангелина Прудникова, по меньшей мере, неэтично.

Чем провинилась Алька?

Тем не менее я не согласна и с Татьяной Бечиной, оправдывающей Абрамова за его открытое письмо землякам под названием «Чем живём-кормимся». В данном случае всё-таки солидарна с Ангелиной, утверждающей, что писатель нарушил закон рода, запрещающий выносить сор из избы.

Я думаю, что не каждый второй, а почти КАЖДЫЙ горожанин — выходец из сельской местности. Копните-ка глубже родословную какого-нибудь закоренелого урбаниста, ворчащего: «Понаехали тут», убеждённого, что его предки обитали в той же Москве со времён Ивана Калиты, а в Питере в петровскую эпоху, — копните поглубже, и корни его непременно отыщутся где-нибудь в сельской глухомани.

Известно, что массовый исход из деревень (а точнее, повальное бегство) начался в 1930-е годы благодаря коллективизации, проводимой под руководством «великого и мудрого» Сталина, которому кое-кто до сих пор поёт дифирамбы.

Кто-то покидал (и сейчас покидает) родную деревню, ведомый, как Ломоносов и Фёдор Абрамов, великой стезёй, предначертанной свыше, а кого-то, как абрамовскую Альку, манила и манит красивая городская жизнь. И почему мы, живущие в благоустроенных городских квартирах и пользующиеся многими достижениями современной цивилизации, должны осуждать таких Алек за их неприязнь к огромному, но изрядно обветшавшему родительскому дому? Ну жили там многие годы, а порой и целое столетие их предки. И что?

Почему эти подчас весьма смазливые девчонки должны ходить в телогрейках, резиновых сапогах и ковыряться в навозе, тогда как их ровесницы красуются на шпильках, ублажают себя косметикой и парфюмом (на изнаночной стороне «красивой» городской жизни сейчас останавливаться не будем)?!

Так что податься в города за учёностью, как великие земляки, или же просто ради комфорта — это право выбора каждого теперь уже свободного селянина.

На пинежской земле

Но полагаю, что и новоиспечённым горожанам, приехавшим погостить на малую родину под влиянием ностальгии или ради парного молока и прочих радостей отдыха на пленэре, не стоит, праздно прохаживаясь по селу, учить уму-разуму земляков, не изменивших родному краю, выискивать в их деятельности и быту недостатки, дабы потом бичевать их всенародно.

— Вот ты приехала сюда всего-навсего на месяц, что ты можешь знать о нашей жизни?! И Федя Абрамов бывал на Пинежье лишь наездами, а на всю страну нас опозорил! — так говаривал дядя Коля, пожилой крестьянин, участник Великой Отечественной войны, житель одной из соседствующих с Верколой пинежских деревень, в доме которого мне довелось гостить в 1980-е, «перестроечные» годы (ненормативную лексику в его высказывании я опустила). И так, наверное, до сих пор считают многие земляки великого писателя.

А надо сказать, что, вопреки расхожему мнению, в деревнях и сейчас остаются не только маргиналы, утратившие жизненные цели и нравственную опору, или старики, доживающие свой век, — словом, те, кому уже некуда податься. Остаются и те, кто связан со своей землёй кровными узами, для кого, как и для положительных героев Абрамова, ДОМ не просто строение: стены, окна, двери и крыша, а целое мироздание, особый жизненный уклад, олицетворяющий связь времён и преемственность поколений.

Кстати, в деревне можно не только ходить за плугом. Образованные и просто грамотные люди там всегда востребованы и могут реализовать себя во многих сферах.

Чем же мне запомнилась пинежская земля, малая родина Фёдора Абрамова, в преддверии разрушительных 1990-х? Крепкими домами, старыми и новыми, ухоженными приусадебными участками, колоссальным трудолюбием местных жителей, встающих спозаранок и успевающих выполнить всю работу по дому и в огороде, обиходить скотину, которая тогда водилась почти на каждом подворье.

Запомнилось и то, как органично вписалась в этот сельский уклад молодая невестка хозяина (жена его старшего сына), бывшая архангелогородка, которая спокойно, без излишней спешки и суетности справлялась с воспитанием детей и многочисленными домашними делами.

Да и вообще в деревне было много молодых семей, и активное строительство прочных деревянных домов велось повсюду.

А в том, что по-прежнему не оскудела пинежская земля талантливыми самородками, я убедилась, пообщавшись с народным умельцем, резчиком по кости, чьи работы экспонировались не только в региональных, но и в столичных музеях…

Выходит, Фёдор Абрамов совершил фатальную ошибку, «прославив» свой родной край посланием в центральную газету. Что ж, идеальных людей не бывает, у каждого свои сильные и слабые стороны…
Такой вот портрет знаменитого писателя получился у меня без ретуши и излишних славословий.

Иллюстрация Елены Натаревич
к повести «Алька»(kraeved29.ru)

Последние новости

Рубрики

Календарь публикаций

Май 2020
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

Архив записей