Аля в очередной раз сидела под кроватью и боялась появиться перед разбушевавшимся отчимом. В укрытии восьмилетней девчонке было душно, пыльно и тесно. От страха её лихорадило, всё тело покрылось холодным потом, от слёз разъедало глаза и щёки. Она знала, что этот ужасный человек здесь её не достанет, а братишка, пятилетний Коленька, стоял перед ним, сжав кулаки, готовый защищать своих девочек, не думая об опасности.
Беспощадный отчим
Пьяный отчим был жесток и беспощаден. Когда в очередной раз он резко, наотмашь ударил мать, мальчишка не выдержал и набросился на изверга. Он стал колотить его своими худенькими кулачками, приговаривая: «Не трогай, не трогай, не трогай, убью!». В ярости отчим схватил ребёнка и с силой швырнул его на пол. Коля затих, мать лежала тоже без чувств. Аля беззвучно плакала и не понимала, что ей делать. Сквозь пелену слёз она шептала: «Коля, ты жив? Боженька, пусть он будет жив!».
Сосед, услышав шум и суровую нецензурную брань, вызвал полицию. Он это делал постоянно в течение последних двух лет, как только беспокойные соседи въехали в эту съёмную квартиру. Полиция приезжала, грозила дебоширу пальчиком и спокойно уезжала, не находя состава преступления.
Аля и Коля часто прятались у соседей, где их успокаивали и подкармливали, так как они были голодные и испуганные.
Они боялись засыпать…
В «Солнышко» дети попали в состоянии глубокой депрессии, тревожные, постоянно оглядывались и с опаской смотрели на окружающих. Они были истощены, живя с матерью-алкоголичкой и отчимом-дебоширом, постоянно испытывали психологическое и физическое насилие.
Николаю в день поступления в центр исполнилось шесть лет. Весь день он молчал, не проронив ни слова. Когда его стали поздравлять с днём рождения, дарить подарки, водить традиционный хоровод «Каравай», он также молчал. Без эмоций принял все подарки, не выражая никакой радости и удовлетворения, как это бывает у других детей.
Наступил момент дневного сна, и воспитатель пригласил Колю в спальную комнату вместе с другими детьми. Неожиданно для педагога Коля начал крушить всё вокруг: бросать стульчики, игрушки, переворачивать столы и визжать, будто над ним проводят какую-то страшную экзекуцию. Так он выражал свой протест против воли чужих взрослых и долгое время не заходил в спальную комнату.
Позднее стало понятно, что подобный приступ ярости у ребёнка является следствием многочисленных скрытых психологических и физических травм, которые никто и никогда не лечил и не диагностировал. Пока ребёнок не прошёл комплексное обследование, попав в больницу из «Солнышка», такие приступы повторялись.
Сестрёнка Аля рассказывала, что они боялись засыпать, так как «злой дядя Юра» мог схватить их сонных и начать избивать, трясти и ругаться матом. Стало понятно, почему мальчишка стал бояться кровати: ему снились кошмарные сны из прошлой жизни. «Когда я не сплю, мне не может быть страшно!» — объяснил Николай отказ от дневного сна.
Сейчас Коленька принимает лекарства, которые ему прописал врач, и его сон нормализовался. Удивительно, что и у Али, и у Коленьки, несмотря ни на что, сохранены интеллект и навыки межличностного общения.
«Нас скоро вернут в ад!»
Спустя несколько месяцев дети изменились, стали доверять взрослым, отвечали взаимностью на ласку и внимание. Аля учится только на четыре и пять, Коля из молчаливого и насторожённого мальчишки превратился в весёлого и доверчивого говоруна. На праздниках читают стихи, активно участвуют во всех мероприятиях, поют, танцуют. Но иногда вдруг загрустят, в глазках появляются хрустальные слезинки и такая молчаливая тоска охватывает ребят, что становится больно от своей беспомощности в этот момент. Голубоглазая блондинка Аля забирается под стол и сидит там, молча уставившись в одну точку, не желая ни с кем разговаривать. Коленька тоже иногда замыкается в себе; хорошо, что это состояние длится недолго.
Однажды, во время очередного откровенного разговора, Аля в порыве отчаяния, как взрослая, произнесла: «Нас скоро вернут в ад! А я так не хочу! Я боюсь, нас могут убить, а я жить хочу! За брата страшно, он ещё совсем маленький,
а такой смелый! Никому мы не нужны!».
А что потом?
Когда продлили пребывание детей в «Солнышке» ещё на месяц, радости этому не было предела и у нас, и у ребят. А что потом? Скорее всего, брат с сестрой вернутся в свой ад. Таковы у нас законы, к сожалению.
Последнее время Коля постоянно спрашивает то одного, то другого специалиста: «А вы будете моей мамой?». Сердце переворачивается от горечи бессилия и невозможности обещать счастье таким милым и удивительным детям.
Мать и отчим пьют вместе, а напившись до мурашек, бурно выясняют отношения при детях, иногда «любят друг друга».
Оказавшись в психиатрической больнице после очередного запоя, Зоя быстро смекнула, что надо как-то выбираться отсюда, а иначе её поставят на учёт как хронического алкоголика. Всеми правдами и неправдами через две недели она выписалась из диспансера и в тот же день напилась со своим «возлюбленным» до скотского состояния: так бурно они отмечали важное событие в жизни — вступление в законный брак, создание крепкой семьи.
О детях мать вспоминает редко, нигде не работает и, похоже, не собирается, а теперь и законный муж перебивается редкими заработками,
а всё, что зарабатывает, тратит на ежедневные «праздники жизни».
К сожалению, правда жизни такова, что сейчас в суде, как правило, при рассмотрении дел руководствуются не благополучием детей, а благополучием нерадивых родителей.
ЗАЛОЖНИКИ СИТУАЦИИ
Кровная семья — залог счастья ребёнка, таков гуманный девиз сегодняшнего дня, вот мы и «экспериментируем» вместе с органами опеки так, что дети из таких семей становятся заложниками ситуации и по несколько раз возвращаются в государственные учреждения, но уже в более плачевном состоянии.
А их законные представители, родители, как вели разгульный образ жизни, так и продолжают, не заботясь о судьбе своих детей, их психологическом и физиологическом здоровье…
Валентина СТЕПАНОВА,
старший методист реабилитационного центра «Солнышко»
Фото с сайта mamaofmanyblessings.com
