Герой одной из популярных российских комедий последних лет свои проблемы решал одним вопросом: а что если немцы придут и спросят? И всё решалось быстро и просто. Фашистам, дескать, не соврёшь, они точно знают, кого ты любишь больше — Иру или Машу. Потом со смехом обсуждая фильм с подругой, коснулись этих детских страхов ещё советских подростков... и посерьёзнели.
ОНА В ГОРОДЕ
— А я ведь так же, как он, до обморока боялась. Что если фашисты придут? Хотя, казалось бы, откуда? В радужные 80-е? В тревожные 90-е, когда свои бандиты были страшнее киношных фашистов? В открытые миру и свободной коммерции нулевые?
На днях прилетела погостить из Германии однокурсница с мужем. Образцово-показательная семья. Она учёный-социолог с докторской степенью, полученной и подтверждённой ТАМ. Муж Тимо — само очарование, на русский манер отзывающийся на Тимошу. И вот я слышу от подруги: «Ужасно, так хочу домой». Начинаю выяснять.
— Лена, если вдруг кому-то интересно, я дам интервью. Расскажу и как немецкая подданная, и как социолог, какие процессы сейчас идут в Европе. Я замечаю, что вновь популярен и национализм, и фашизм, всячески поддерживается клановость, идея чистоты крови. Беженцы? Не смеши, это всего лишь предлог поменять законы.
И вот тут мне тоже становится страшно. А что если придут? А если не чужие, а свои? Близкий друг открыто называет себя нацистом, Украина и Прибалтика дают поводы для опасений, мне казалось, оплот толерантности — Европу — минует чаша сия… Но нет.
Закончились праздничные мероприятия, все убрали Георгиевские ленточки. И забыли. Забыли про то, что, если не будет одной идеи, объединяющей людей во имя чего-то светлого, то придёт другая. И это реально страшно.
