В новом выпуске своей колонки Елена Лещёва обратилась к теме кемеровской трагедии. Вернее, к нашей реакции на неё («Шоу должно продолжаться?», «СР», 6 апреля).
Мне, признаться, не нравится выбранное северодвинцами место возложения цветов — на ступенях Дома корабелов. Ведь рядом есть мемориал и Вечный огонь, которые больше этому созвучны. Но это уже вопрос к организаторам. Насчёт шариков — да, возможно, это странно и непривычно для нас. Но их начали запускать в Кемерово. И сигналить машинами тоже — я видела призыв в группе города в соцсети уже на следующий день после трагедии. Кто первый решил это сделать? Был ли это родственник погибших? Или просто чувствительный горожанин? Надеюсь, что не какой-нибудь ушлый организатор, захотевший на этом обогатиться…
И люди откликнулись. А другие города стали повторять. У меня лично эти шарики ассоциируются со скульптурой на кладбище Беслана: из рук женщин вырывается в небо стая ангелов. Я видела её на фото — это очень сильный символ.
Что же делать с игрушками? Может быть, то же, что и с любыми ритуальными предметами, отслужившими свой век: просто утилизировать.
И не делать из этого трагедию, не кричать с надрывом: в эти игрушки могли играть дети!.. Да, могли. Но больше не смогут. Потому что тех детей, кому предназначены эти игрушки, уже нет в живых.
А воля людей, почтивших таким образом память погибших, была такова — оплакать, подержать в руках символ этой трагедии и расстаться с ним. Психологи говорят, что это помогает ослабить ужас случившегося…
Мне кажется, это событие так сильно нас задело из-за своей чудовищности и близости к каждому из нас. Ведь в торговые центры ходят все. Семьями. На выходных. Оставляют детей в игровых. Смотрят кино. Именно это потрясло всех: это всё про нас. Это могли быть мы, это могли быть наши дети. По масштабу всеобщего горя это похоже на Беслан, когда о погибших детях рыдала вся страна…
Что же касается выражения всеобщей скорби, то скорбеть можно по-разному. Однако душу другого человека дано видеть только Богу. И кто мы такие, чтобы плевать в души тем, кто скорбит не так, как мы? Зачем мы осуждаем?
Мы все живые люди, но мы все разные. И надо уважать то, что дорого другим людям.
Верующим — да, надо молиться, дома, в храме (хотя в храме мы можем молиться лишь за крещёных). Но тыкать в лицо людям, кто не дошел ещё в своей жизни до храма, вот этим вот «поставь свечку» — так это то же язычество, обрядоверие. Богу надо молиться, а не «свечки ставить».
И я не согласна с теми, кто называет общее горе истерией. Может быть, нам всем надо просто быть помилосердней?
И беречь чувства друг друга. Не только верующих. Но и атеистов, и иноверцев — потому что все мы живые.
Таисия ВАХРУШОВА
Фото regnum.ru
