Лейтенант Зима

Письмо Деду Морозу

Вовка Ромашов рисовал письмо Деду Морозу. Именно рисовал. Потому что в свои четыре года писать пока не умел, хотя и знал почти весь алфавит. В комнате над кроватью висела настенная азбука, по которой они с мамой учили буквы. На плакате узнавать их было легко: надо было всего лишь  проговорить  про себя картинку, которая поселилась в одном квадратике с непростыми буквенными обозначениями. «Ю-ю-ю-юла», «я-я-я-яблоко», «а-а-а-а-арбуз» — некоторые буквы легко было узнавать: стоило медленно про себя произнести  «нарисованное» слово — и они сами выбегали вперед. Вовка даже представлял, как они подпрыгивают и размахивают руками, чтобы их скорее заметили. Такие смешные бегающие буковки он видел в каком-то мультфильме.
Но были очень вредные закорючки: они не хотели, чтобы их запомнили. Например, мальчик никак не мог понять, что за зверь такой — это «и краткое». И почему рядом нарисован пузырёк, который начинается совсем на другую букву.
Мама объясняла, что это не пузырек, а йод — та «болючая» штука, которой летом мальчику мазали разбитую коленку. Когда Вовка свалился с самоката, разорвал новые брюки и содрал кожу, он, как настоящий мужчина, не плакал. Зато когда ранку по кругу намазали йодом, орал так, что у бабушки стало плохо с сердцем.
Письмо Вовка принялся рисовать после недавно услышанного разговора. Старшая сестра весело спросила у папы:
— Пап, письмо-то Деду Морозу уже можно писать?
— Пиши, — подмигнул отец, — только излагай в рамках здравого смысла.
— Постараюсь! — подмигнула в ответ Нина и заговорщическим шёпотом добавила: — А в денежный эквивалент перевести свою просьбу можно? А то вдруг Дед не справится с заказом? А так я бы сама себе подобрала подарок.
— Ты, главное, пиши. А Дед Мороз уж по ходу разберётся, что там тебе под ёлочку положить, — ответил отец.
Перед сном Вовка решил поподробнее узнать у сестры, что же это за письмо такое.
— Ты же знаешь, что всем детям в новогоднюю ночь Дед Мороз приносит подарки. А как он узнаёт, что именно хочет получить мальчик или девочка?
Вовка залез к сестре на колени, заглянул в глаза и честно ответил:
— Не знаю. Он волшебник. Наверное, сам должен догадываться.
Нина засмеялась и потрепала братишку по затылку:
— Конечно, должен. И наверняка догадывается. Но иногда лучше подстраховаться. Дед уже старый, а детей на свете много. Каждому подарок принеси, так можно что-нибудь и перепутать. Вот поэтому я всегда пишу ему письмо, в котором говорю, что хотела бы получить под ёлочку. Отдаю папе или маме, а они уже какими-то своими способами передают просьбу Деду Морозу.
Вовка слушал, открыв рот. Нина была взрослая, училась в девятом классе, а тоже любила подарки. Странно, что про письмо никто ему не рассказывал. Даже обидно.
Вот после разговора с сестрой прямо с утра Вовка и засел рисовать письмо. На листке, вырванном из альбома, изобразил пожарную машину, которую недавно увидел в магазине и ясно представил, как она, сверкая проблесковым маячком и совсем по-настоящему завывая, ездит по его комнате!
Теперь он знал главное: Дед Мороз прочитает его письмо и подарит то, что надо!

Разбились о быт

«Результат правильной встречи из автономки», — шутя, отвечала Света на вопросы друзей, как они с мужем решились на второго ребенка. То, что в семье ожидается пополнение, стало полнейшей неожиданностью и для неё, и для Миши, и для одиннадцатилетней Ниночки. Пока дочка подрастала, они с мужем, конечно, задумывались о втором ребёнке. Вернее, ребёнка просил муж, но реализовывать задуманное Светлана не спешила: пугали воспоминания о тяжёлой первой беременности.
Привыкание к аскетичному лейтенантскому быту, мрачному северному пейзажу и гнетущему действию полярной ночи усугубил  изматывающий токсикоз. Его волны отравляли существование с раннего утра до глубокой  ночи, превращая жизнь в постоянную борьбу с состоянием внутреннего шторма. В особо тяжёлые периоды приходилось ложиться в больницу. Даже после рождения Ниночки Света ещё долго не могла привыкнуть к возвращению в нормальное человеческое состояние, когда вкус пищи и окружающие запахи перестали быть источником страданий. Поэтому первые несколько лет Михаил покорно принимал аргументы жены в том, что она пока не готова «ко второму заходу».
Время шло, дочь пошла в первый класс, добавились школьные заботы: уроки, кружки, родительские собрания. Ну, а когда дочка подросла, Светлана наконец-то позволила начать жить для себя: занялась самореализацией, устроившись на работу. Поначалу было трудновато, пришлось заново осваивать тонкости новой бухгалтерской программы и взаимоотношений в коллективе, но зато жизнь для неё закипела не только в «домашнем отсеке». Да и муж с дочкой теперь вынуждены были активизировать в себе самостоятельность. Впрочем, это больше относилось к Нине: Михаил сутками пропадал на службе или неделями в морях.
Психологи вычислили:   в семейной жизни есть периоды, когда лодка любви если и не разбивается, то непременно терпит бедствие, и пойдёт ли судно ко дну или продолжит плавание, зависит от действий экипажа. Главное, не упустить момент, когда ещё всё можно спасти…
Кризис подкрался к семье Ромашовых, словно ночной вор, незаметно. Уставая на работе, Светлана поначалу не придавала значения тому, что Михаил стал приходить со службы выпивши. Изначально был лёгкий запах, потом — остекленевшие глаза и запах перегара, который распространялся на всю прихожую. «Мы не пьём, мы решаем проблемы», — первое время отшучивался муж на недовольство супруги. Но то ли проблем становилось больше, то ли решать их начали активнее, но тёмный омут затягивал супруга всё глубже. Нечастые выходные нередко омрачались похмельем.
Возмущение Светлана выражала гробовым молчанием, которое могло длиться несколько дней. В ответ на это Миша оставался ночевать на корабле. Нина, чувствуя, что между родителями что-то происходит, вечерами тихонько плакала в подушку. И однажды Света не выдержала.

Не муж, а квартирант

Сейчас трудно вспомнить всё, что она наговорила мужу в тот вечер. Да и конкретную причину, послужившую искрой, запалившей бикфордов шнур её копившейся обиды, она сформулировать не смогла бы.
Накануне Михаил снова напился, и несколько последующих дней супруги не общались. Он молча приходил со службы, молча ужинал и так же молча ложился спать.
В этот вечер Света смотрела на его опущенный к тарелке взгляд, на жующий рот, на то, как он механическими движениями орудовал вилкой, и видела напротив себя чужого человека: равнодушного, отстранённого, холодного. Она не могла понять, куда делся Миша. Её Миша. Словно впав в оцепенение, смотрела и смотрела на мужа, забыв про давно остывшие в тарелке тефтели.
— Мне чаю сегодня нальют? — не поднимая глаз на жену, нарушил кухонную тишину Михаил.
— Да уж другого ничего не нальют, — после некоторой паузы медленно произнесла Светлана. А потом вдруг  взяла со стола свою тарелку и с размаху бросила её в раковину. На шум разбившейся в мойке посуды прибежала испуганная Нина. Щёки матери полыхали румянцем:
— Иди в свою комнату и закрой дверь! Родители разговаривают!
Девочка убежала и забилась в угол дивана, прижав к себе Ваську — плюшевого друга детства — и начав шептать в кошачье ухо:
— Всё будет хорошо. Всё будет хорошо. Они просто громко разговаривают.
А тем временем за дверями стоял крик. Кричала Светлана.
Раньше она никогда не позволяла себе унизиться до крика, потому что «взрослые умные люди могут и должны решать проблемы спокойно». Но чтобы решать спокойно, нужно, чтобы тебя слышали. Её не слышали, с ней уже давно не говорили. А у неё уже не было сил молча переваривать боль, непонимание и страх. Страх перед перед неотвратимо надвигающейся бедой. Страх перед будущим. Сейчас словно проснулась и вырвалась на волю другая женщина. Та, у которой уже не было сил  молча переваривать боль.

Только дождись меня

В доме Ромашовых стоял крик, бросались обвинения: «Ты становишься алкоголиком, и на офицерской карьере можно ставить крест! В доме не муж и отец, а проблемный квартирант!». Мужу в лицо сыпались и откровения в том, как унизительно чувствовать себя нежеланной и, спасаясь от пьяного храпа и запаха перегара, уходить спать к дочери.
— Я начинаю ненавидеть праздники! Понимаешь?! Ненавидеть, потому что все праздники теперь заканчиваются одним и тем же! Я так больше не могу. Не могу! И теперь понимаю, почему бабы любовников заводят!
Она села к столу, заплакала, уронив лицо в ладони. Михаил подошёл к окну, открыл форточку, закурил.
— Миша, если у тебя неприятности, если тебе плохо, почему ты не расскажешь? — Света подняла на мужа заплаканные глаза.
Слегка прищурившись, он глубоко затянулся, медленно выпустил дым в окно, стряхнул пепел в стоявшую на подоконнике баночку из-под майонеза.
— Я не всё могу рассказать. Извини. У меня действительно проблемы. Но давай поговорим, когда вернусь.
— В смысле, вернусь?  — удивленно переспросила жена.
— Через два дня в море. Где-то на месяц. Так что будет время подумать, — Михаил загасил сигарету. — Мне подумать.
— Как в море?! Как на месяц?! Почему же ты молчал? — Светлана сжала в руке намокшую от слез салфетку.
— Никто не спрашивал, — грустно улыбнулся мужчина.
Уже перед самым сном он обнял отвернувшуюся к стенке жену и шепнул ей на ухо:
— Ты только дров тут без меня не наломай, Светка. Дождись. И… прости меня.

А была ли любовь?

Михаил ушёл в море, а для Светланы этот месяц стал самым тяжёлым в жизни. Несколько раз возникало желание уволиться с работы, собрать вещи, увезти Нинку и забыть этот проклятый Север как страшный сон! Она в красках представляла, до чего может докатиться Михаил, если не перестанет пить. Двумя этажами выше жил один такой «герой», периодически возвещавший о своих ночных возвращениях протяжными репликами на языке, который в противовес «великому и могучему» считается обидным и понятным. Возникала мысль: может, лучше уйти сейчас, не дожидаясь, пока муж превратится в подобное чудовище?
Но на смену картинам семейного апокалипсиса приходили воспоминания: первый танец на вечере в военном училище, ливень, загнавший их в подъезд, где Мишка наконец-то решился на поцелуй, красавец-жених в новенькой лейтенантской форме… Эти воспоминания ярко ожили, когда она взялась наводить порядок в шкафу. С плечиков соскользнул китель и, возвращая его на место, Света вдруг снова ощутила тонкий, ни с чем не сравнимый запах родного человека. Уткнулась в чёрное сукно и заплакала.
…Через месяц экипаж встречали из похода. Когда из-за сопки в сопровождении двух буксиров выплыл стальной кит, на пирсе кто-то из ребятишек закричал: «Папа! Папа!». То ли от холодного ветра, то ли от напряжённого всматривания вдаль у Светы начали слезиться глаза. Нина, прижавшись к матери, наблюдала за тем, как медленно, словно нехотя, приближается к берегу подводная лодка.

Вовка примирения

— Мам, ну почему так долго? — нетерпеливо спросила девочка. — Они ускориться, что ли, не могут?
— Ну, это же тебе не велосипед! — засмеялась Светлана.
Когда наконец из недр ошвартовавшегося корабля вслед за командиром один за другим начали выходить на пирс и строиться подводники, сердце Светы забилось. Михаила она узнала сразу. Пока длились официальная часть встречи, доклад командованию базы, речи местных чиновников, она, не отрываясь, смотрела на строгое лицо мужа. За минувший месяц женщина много раз пыталась себе представить свою жизнь без него.
— Папка-а-а-а! — Нина бросилась в объятия отца сразу, как только распустили строй. Подхватив девочку на руки, он звонко расцеловал её в холодные раскрасневшиеся на ветру щёки. Подошла Света. На какую-то долю секунды они замерли, глядя друг другу в глаза.
— Светка моя. Светка… Моя… — прижимая к себе жену, шептал жене на ухо Миша.
Она, прильнув к его шершавой щеке, вдохнула родной запах и поняла: никакой жизни без него быть просто не может. А через два месяца во время планового осмотра на приёме у гинеколога Светлану ошарашили новостью: она снова станет мамой. Для неё это событие стало из разряда фантастических: никаких внутренних подсказок её, как часы работающий женский организм, до этого дня не давал. На смену шоковому состоянию пришла радость и осознание, что теперь действительно начинается новая жизнь.
Спустя семь месяцев родился Вовка. И огонь в семейном очаге Ромашовых запылал с новой силой.

Оливье или вахта?

Праздник для подводника — понятие относительное. И в красные дни календаря, когда страна празднует, «люди в чёрном» продолжают выполнять воинский долг. Боевые службы, вахты, торжественные построения, парады — жизнь течёт согласно воинскому уставу. Даже новый год официально наступает на флоте не тридцать первого, а первого декабря — вместе с началом нового зимнего периода обучения. А это подразумевает ещё более напряжённый служебный график.
— Наверное, только восьмого марта у нас нет построений, — любил шутить Михаил.
Присутствие глав семейств за новогодним столом — пожалуй, одно из самых заветных праздничных желаний жён и детей. Никакой уверенности в том, что бою телевизионных курантов семья будет внимать в полном составе. Если в эти искрящиеся гирляндами дни экипаж не в море, то не факт, что папа не «загремит» на вахту или не будет сидеть на корабле «по ветру»: это когда из-за непогоды по гарнизону объявляется штормовое предупреждение, и военнослужащие обязаны находиться на борту.
В этом году Ромашовым повезло. Экипаж находился в отпуске, а значит, Михаил стопроцентно мог рассчитывать на домашний оливье, курицу, запечённую с апельсинами (так готовила только Света), и семейную ночную прогулку под вспышками городского салюта. Когда все окна были залеплены бумажными снежинками, Вовка всех убедил, что пора ставить ёлку.
— Она же ещё до праздника всем надоест! — пыталась урезонить брата Нина. — Давай нарядим её перед самым Новым годом!
Но Вовка упёрся и говорил, что если бы ёлка стояла дома даже до самого лета, она бы никогда ему не надоела. Так вот с антресолей была спущена зелёная красавица.

Пожелание в рисунке

— В этом году номер с форточкой не прокатит, — в один из вечеров, когда дети уже спали, муж протянул Свете сложенный вдвое альбомный лист. — Наш боец письмо Деду Морозу написал.
Света развернула рисунок. Центральную часть занимала конструкция, в которой угадывались очертания пожарной машины (как хорошо, что она, увидев красноречивый взгляд сына в магазине, успела её купить). А в нижнем правом углу был нарисован крохотный человечек, больше похожий на Человека-паука. Она вопросительно посмотрела на Мишу.
— Очень уж пацан хочет, чтобы Дед Мороз сам к нему пришёл. Как он мне объяснил, вот этот (тут Михаил ткнул пальцем в «Человека-паука») нарисованный Дед Мороз и скажет настоящему Деду Морозу, что мальчик Вова очень его ждёт. И чтобы он обязательно застал его дома, а не лазил по форточкам. Помнишь, какой концерт он в прошлом году устроил?
— Да уж, помню. Целый вечер успокоить не могли, — покачала головой Светлана. — Зря тогда отказалась от экипажного Деда Мороза. Думала, что Вовка ещё маленький, испугается, не поймёт. А сейчас, видишь — отпуск, а значит ваш Дед отменяется.
— Да не вопрос! Я Олегу позвоню. У них ведь от экипажа детей тоже будут поздравлять. Вроде как он сам снова дедморозить собирался, — вспомнил Михаил о своём приятеле. — Даже Снегурочку себе присмотрел.
— Это какая же у него Снегурочка по счёту будет?
— Да это настоящая Снегурочка, в смысле, из «морозного цеха», что по детям ходят с поздравлениями, — буркнул Миша.
— Олежку голыми руками уже не взять, — заметила Света. — Старый парень. Давно гуляет. Наверное, уже и не женится никогда. Это сладкое слово — «свобода»!

Капитан Дед Мороз

На следующий день нашлось решение новогодней проблемы. Олег — давний приятель Ромашовых и по совместительству постоянный Дед Мороз своего экипажа.
Эта, казалось бы, почётная миссия далеко не всем была в радость. В зависимости от величины списка поздравляемых два-три дня приходилось ходить по квартирам, выслушивать задорный детский репертуар и настолько вжиться в роль, чтобы не убить ненароком в каком-нибудь ребёнке веру в сказку. Часто приходилось быть не столько волшебником, сколько детским психологом: иногда случались рыдающие от страха и забирающиеся под стол малыши.
Помимо духовно-творческой нагрузки прибавлялись хлопоты по изготовлению (или добыванию где-нибудь) костюма, транспорта (часто «поздравительный» маршрут приходилось преодолевать пешком). Немаловажно и умение достойно выстоять перед гостеприимством родителей-сослуживцев, которые по завершении концертно-подарочной программы организовывали для творческой бригады небольшой «перекус».
Это была, пожалуй, самая тяжёлая составляющая участи новогоднего волшебника. Счастье, если находилась Снегурочка из разряда жён или боевых подруг, которая в ущерб предновогодней домашней подготовке героически вставала плечом к плечу с Дедом Морозом. И тогда последний мог позволить себе немножко расслабиться, потому что домой его обязательно доставят и к утру реанимируют.
А вот Олежка всех этих дедморозовских тягот не боялся. С огромным удовольствием соглашался, а в последние годы уже практически числился штатным новогодним поздравителем, несмотря на, казалось бы, солидную выслугу и погоны капитана третьего ранга. Холостяцкая бесшабашность, отсутствие каких-либо домашних обязательств и застольная закалка делали его практически незаменимым в роли главного новогоднего волшебника. И конечно же, он с готовностью откликнулся на просьбу друзей включить в свою поздравительную повестку еще один пункт — квартиру, где с огромным нетерпением ждал Дедушку Мороза мальчик Вова.
И встреча младшего Ромашова с чудом была назначена на 30 декабря, «ближе к вечеру».

Очнулся — гипс

Но, как это часто случается, в чётко спланированное мероприятие жизнь вносит свои коррективы. За два дня до визита Деда Мороза в семью Ромашовых у них в квартире раздался телефонный звонок:
— Привет, тут такое дело, — голос Олега звучал смущённо. — Из госпиталя звоню: только что гипс на ногу наложили. Прикинь, какая засада! Утром навернулся по дороге на службу.
В голове Михаила вихрем пронеслись варианты объяснений для сына, почему и в этот раз Деду Морозу придётся залетать в форточку. Словно уловив растерянность друга, Олег быстро продолжил:
— Но вы со Светкой не переживайте! Я уже заму позвонил, предупредил. У нас летёха (лейтенант — Прим. ред.) молодой прикомандирован. У него даже фамилия соответствующая — Зима. Вот его добровольно-принудительно в Деды Морозы и запишут. Необходимый инструктаж проведут и с командирским благословением отправят на выполнение празднично-воинского долга.
Михаил выдохнул, катастрофа отменялась:
— А Снегурочка будет?
— Со Снегурочкой сложнее. Моя-то ростом под метр восемьдесят. Так она к Зиме фактурно не вписывается. Будут смотреться, как Кай со Снежной Королевой. Но помощника нашему летёхе назначат. Мичманёнка молодого. Из местных. Тот в адресах хорошо ориентируется, да и две головы с учётом специфики мероприятия лучше, чем одна.

Мистер Икс за Снегурочку

Утром назначенного дня Вовка проснулся раньше обычного и потом буквально извёл семейство вопросом: «Ну, скоро уже?». К семи вечера всё было готово к долгожданной встрече с чудом. К Ромашовым присоединилась соседка Рита с сыном Стасиком, ровесником Вовки, но Деда Мороза всё не было.
— Что-то не спешит к нам Зима, — язвительно заметила мужу Светлана. — Через час детям ко сну готовиться надо.
Внезапно в прихожей послышался странный звук. Светлана, отперев двери, опешила: на пороге стоял странный персонаж, напоминавший опереточного Мистера Икс: чёрная полумаска, поверх куртки накидка, из- под которой выглядывали форменные брюки и ботинки. Образ дополняла военно-морская шапка, которую вместо кокарды венчала звезда из фольги.
— Как зовут клиента? — наклонившись к хозяйке, полушёпотом спросил загадочный гость. В его дыхании чувствовался легкий запах алкоголя.
— Какого клиента? — так же шёпотом переспросила Света.
— Которому надо вручить подарок, — удивляясь непониманию, продолжил шептать Мистер Икс.
— Клиента зовут Вова, — наконец начала вникать в ситуацию женщина. — Есть ещё один клиент, Стасик. И старшая дочка Нина. А где Дед Мороз?
— Позже. Давайте подарки!
Стараясь не шуметь, чтобы не услышали дети, Светлана передала свёртки, предупредив, что самый маленький — для дочки. Загадочный гость кивнул и, прижав их к груди, одобрительно кивнув хозяйке, начал спускаться вниз.
— Закрывайте! — вполоборота бросил он Свете.
— Ну, кто там? — поинтересовался у жены Михаил. — Заблудившийся лейтенант к нам дорогу нашёл?
Света не успела ответить,  заверещал дверной звонок:
— Ура-а-а! — выбежали в прихожую Вовка и Стасик. — Дед Мороз пришёл!

Ты подарки нам принёс?

За дверью действительно оказались миниатюрный Дед Мороз и почти на голову возвышающийся над ним опереточный тип.
— Здесь живут хорошие мальчики Вова и Стасик? — произнёс из ватной бороды юношеский голос. — Я правильно пришёл?
— Правильно! Правильно! — закивали головой мальчишки.
В комнате, присев на диван, зимний волшебник похвалил нарядную ёлочку и приступил к традиционному опросу: хорошо ли себя мальчики вели, слушались ли родителей и чем порадуют старого дедушку. Первым радовать Деда Мороза вызвался Стасик. Он спел про маленькую ёлочку, которой холодно зимой. Пока Стасик пел, Зима, похоже, начал оттаивать с мороза. Одна ватная бровь отклеилась и висела на одной полоске скотча, сквозь размазавшийся красный грим начал проступать естественный цвет лейтенантского носа. А Мистер Икс, примостившись на диване, похоже, начал придрёмывать.
Вовка подозрительно посматривал на этот странный дуэт, а Нина то и дело закрывала рот рукой, чтобы не рассмеяться. Наконец выступление Стасика закончилось, и лейтенант Зима начал открывать мешок, на дне которого лежали две большие коробки. Из-под висящих на честном слове бровей он бросил вопросительный взгляд на мам:
— Это, наверное, для Стасика? — пришла на помощь Деду Морозу Рита, указав на один из свёртков.
— Да! Вот тебе, мальчик, подарок от меня! — с пафосом произнёс лейтенант. — А теперь, Вова, твоя очередь.
— Сергей Козлов! «Снежинки»! — звонко начал декламацию Вовка:
— За окошком — вьюга, за окошком — тьма,
Глядя друг на друга, спят в снегу дома.
А снежинки кружатся — всё им нипочём!..
…Переливалась разноцветными огнями ёлка, Вовка с выражением читал стихотворение, Стасик нетерпеливо ждал, когда уже можно будет зашуршать обёрткой и извлечь подарок, а два новогодних посланца стойко пытались бороться с неумолимо надвигающимся оцепенением.
К счастью, стих закончился, и Вовка получил от Деда Мороза не без усилий извлечённый из мешка свёрток. Мальчики тут же убежали в детскую. Нине тоже вручили коробочку.
— Пойдёмте-ка, я вас порадую! — пригласила гостей на кухню Светлана.
— Мать, давай без фокусов! — предупредил жену Михаил. — Видишь, парни уже нарадовались. Не факт, что мы последние в списке.
— Надо им грим подправить, ну и самих в чувство слегка привести!

И Дед Мороз растаял

— Ой, какой хорошенький! — воскликнула соседка, когда на кухне с лейтенанта сняли дедморозовскую шапку, отлепили ватные брови и усы. Его напарник тоже снял маску и шапку, оголив совершенно мокрую от пота голову.
Света раскрашивала помадой лейтенантский нос и щёки, а Рита крутила из ваты новые усы и брови. Михаил же налил гостям кофе:
— Много ещё сегодня по списку? — поинтересовался он у «чёрного плаща».
— Ещё один адрес! — ответил тот, жуя конфету. — Второй день дедморозим. Зиме ваще тяжко: он не пьёт, вернее не умеет. А в каждой квартире хоть рюман, но опрокинь!
Дед Мороз на вопросы отвечать уже не мог, лишь кивал, пока женщины клеили ему на лицо ватную растительность. Катастрофа всё-таки случилась, но уже в коридоре, где лейтенант пошатнулся и, наступив на длинную полу, потерял равновесие и упал. Услышав шум, в прихожую выскочили мальчишки.
— Эх, лейтенант! — поднимая бедолагу, с досадой произнёс Миша.
Вовка с удивлением наблюдал, как на поднявшегося с пола Деда Мороза надевают шапку, как мама и тётя Рита поправляют ему отваливающиеся брови. Стасик смеялся, а Вовке не было смешно.
— Давайте скажем Дедушке Морозу спасибо за подарки и пригласим его к нам на следующий Новый год! — обратилась к мальчишкам Светлана, увидев замешательство сына.
— Спасибо, Дед Мороз! — звонко крикнул Стасик. — Приходи обязательно!

Сказка через форточку

На следующее утро сразу после завтрака Миша и Вовка отправились в магазин. Света попросила купить свежего хлеба. У подъезда, припорошенный ночным снегопадом, сиротливо лежал красный мешок. Михаил поднял его, отряхнул и достал из кармана мобильник.
— Привет! С наступающим! Как здоровье? Слушай, Олег, тут ваши салаги новогоднюю матчасть разбазаривают. Да вот мешок посеяли, бедолаги. У меня потом заберёшь! Всё нормально, только слабоват ваш лейтенант Зима оказался.
Вовка подождал, пока отец занёс домой «новогоднюю матчасть», а потом почти всю дорогу до магазина молчал. Наконец дёрнул отца за рукав, решился спросить:
— Пап, я думал, Дед Мороз не такой. Я думал, он настоящий. А этот… Ты почему его Зимой называл?
Михаил остановился и взглянул на сына.
— Это не совсем настоящий Дед Мороз, Вовка. Это его помощник — лейтенант Зима. А настоящий немножко приболел. Вот и попросил прийти вместо себя лейтенанта.
Мальчик ещё какое-то время шёл молча, осмысливая ситуацию:
— Знаешь, пап. Пусть он не присылает больше лейтенанта. А на следующий год давай лучше форточку откроем.

Елена ЛЕОНОВА
Фото www.fonar.tv