Как Виктор Степанян, сын известного в городе милиционера, стал звездой фильма «Землетрясение»

Папа в роли консультанта

— Виктор, родители вас видели в другой сфере?
— Меня с первого класса определяли в школу милиции. Но, учитывая, что старшая сестра поступила на юридический факультет, предоставили свободу выбора. Актёрской профессией я заболел ещё в третьем классе, когда пришёл в театральный кружок при школе № 1 в Великих Луках. Отец любит советский кинематограф, поэтому поддержал.
— Консультировались у него, играя оперативника в сериале «Чёрные кошки»?
— Конечно. Там использовалось много терминологии, которую он понимает. Ему льстило, что сыну выпала такая роль, хоть и подмечал нестыковки в деталях.
— Как оценил оперативника в вашем исполнении?
— Ему понравилось. У него до сих пор этот сериал на айпаде, пересматривает его каждый день.
— Расскажите, как попали в фильм «Землетрясение».
— Пришёл на пробы как обычный актёр, блата не было. На эту роль отсматривали около 500 армян из Москвы, Питера, Еревана.
— И чем взяли вы?
— На пробах была очень хорошая кастинг-директор Лика Леонидзе, которая помогла мне раскрыться. Я выходил с проб, понимая: сделал всё возможное. И если меня не возьмут, то не по моей вине. Когда меня утвердили, я не верил, пока не подписал контракт.

Родился в том 1988-м

— Что было самым сложным на съёмках?
— Всё. От первого до последнего кадра. Съёмки велись в натуральных декорациях: люди поднимали плиты, нас обсыпали цементом, создавая реальные условия. И это очень помогло. В павильонах эмоции никто бы так не передал.
— Это было непросто?
— Очень. Когда мы приезжали на площадку, видели настоящие гробы. Изначально планировалось снимать все сцены в Армении, но потом решили не тревожить людей, в памяти которых живы те события. Трагическую часть сняли в Москве.
— У вас семейная история связана с этим землетрясением. Вы родились в мае того года, когда оно произошло, а в декабре отец уехал туда нести службу.
— Да, всё верно. Так сложилось. Есть разные мнения по поводу того, что в фильме показано верно, а что нет. В частности, момент с мародёрами. Но это факт: отец рассказывал, как сам выставлял патрули в комендантский час, чтобы их ловить.
— А как Абрам Мушегович оценил фильм?
— Фильм тяжёлый, но отцу очень понравился. Его ничто не покоробило, ведь картина сделана с опорой на реальные документы.
— Для вас самого что значили съёмки в таком фильме?
— Я понял, что это История. И меня очень удивило, что за 28 лет никто к этому не прикоснулся.

На площадке с «мастодонтами»

— Каково работать с такими известными актёрами, как Павел Деревянко, Константин Лавроненко, Дмитрий Нагиев?
— Легко. Начиная с Павла Деревянко, в сериале с которым играл в 2012-м. Непросто участвовать в съёмках с таким мастодонтом после института. За кадром работает огромная команда, которая ждёт, что ты отыграешь сцену с первого дубля. А ты не понимаешь, как встать в определённую точку. Павел репетировал со мной, настраивал, подсказывал. Так же легко было с Константином Лавроненко, который относился ко мне по-отечески.
— Чем запомнились съёмки фильма «Всё о мужчинах»?
— Грантом Арамовичем Тохатяном. Мы с ним столкнулись ещё в фильме «Землетрясение» (где Г. Тохатян, кстати, играл участкового), но тогда просто познакомились. Сейчас я очень обрадовался, что играю его сына. Он настолько простой, открытый и добродушный, что и впрямь был мне как отец. Невозможно сыграть такие отношения, если их нет за кадром.

Принимали за индийца

— Основные ваши работы — в театре. А самому что ближе?
— Театр. Нравится фраза Аль Пачино: игра в театре — это проходка акробата по канату под куполом, а в кино канат лежит на полу. Каждый раз один и тот же спектакль проходит по-новому.
— Какая роль любимая?
— Сейчас мне близка роль писателя Ивана Шмелёва в спектакле «Шмелёв. Редкости. Бумага». Незаслуженно забытый автор — второй Пушкин для России.
— У вас специфическая внешность. Легко ли находить под неё роли?
— Когда я играл в Псковском академическом театре, мне давали роли героя-любовника. Я обижался, считая себя характерным актёром. В Москве получилось наоборот. Тогда стал жалеть, что уже не подхожу под формат героя-любовника. Кстати, несмотря на то, что я — чистый армянин, на съёмках меня почему-то принимают за индийца или цыгана. Радует, что сейчас уделяют больше внимания тому, чтобы национальность актёра соответствовала той, которую он играет в кадре.
— Какие роли хотелось бы сыграть?
— Всю жизнь мечтал о Хлестакове в «Ревизоре». Сейчас придерживаюсь, скорее, режиссёров, с которыми хотел бы работать. Один из почитаемых — Юрий Бутусов.

Настоящий мужчина

— Вы уже своей фан-группой в соцсети обзавестись успели.
— Мне написала девушка, попросившая разрешения её создать. Я не мог ей запретить, хоть и не понимал, что такое фан-группа Виктора Степаняна.
— Давно в Северодвинске были?
— Прошлым летом. Скоро приеду на папин юбилей. Понимаю: он хочет видеться чаще. Надеюсь перевезти родителей ближе к себе.
— Какие воспоминания о Северодвинске?
— Холодный город. Восторг всегда вызывали подводные лодки. Но Северодвинск пора делать более высотным. Здание полиции, в котором работал мой отец, до сих пор деревянное.
— Зов корней, как в Армении, здесь чувствуете?
— Конечно. Главное воспоминание — кабинет отца. И гордость за то, что он страж порядка. Отец всегда был строгим в профессии, но это оправдано. Глядя на полицейских в Москве, нередко печалюсь.
— Какие качества вам от него перешли?
— Правильнее будет спросить у близких. Думаю, воспитанность, уважение авторитета отца, умение делать неплохой шашлык и ощущать себя армянином. А ещё понимание того, что мужчина должен решать вопросы словом, а не силой.

ДВОЙНИК ПУШКИНА

Виктора Степаняна можно увидеть в московском драматическом театре АпАРТе и камерном театре имени Шмелёва.
Призёр конкурса двойников А.С. Пушкина, победитель Всероссийского фестиваля по сценическому фехтованию.

Фото Евгения Белова