Как сложилась судьба чернокожего мальчика из Архангельска, снявшегося в легендарном фильме

Фото с сайта kak2z.ru

Толя Бовыкин на групповом снимке в детском саду.
Фото из архива Эллы Адамантовой

«Случайный» сын американца

Элла Михайловна рассказала, что в детстве ходила в одну группу с Толиком в садике в Архангельске. Милый темнокожий мальчуган всем нравился, многие девчонки даже по-детски влюблялись в пухленького необычного малыша. С добрым юмором Элла Михайловна поведала собравшимся и о своей первой влюблённости, и о том, что, вернувшись с киносъёмок звездой, Толик вообще перестал обращать внимание на окружающих его девчонок.

Как же дальше сложилась его судьба?

…Когда в 1952 году на экраны вышел фильм по рассказу Станюковича «Максимка», зрители недоумевали, откуда взялся негритёнок, хорошо говорящий по-русски. Для архангелогородцев это не составляло секрета. Толик родился на Бакарице, в одном из пригородов Архангельска. Его малограмотная молоденькая мама, крутившая роман с американцем, прибывшим с северным конвоем в 1942 году (среди экипажей было немало чернокожих граждан США), даже не поняла, кого она родила: в роддоме ей с испугом показали тёмненький сморщенный комочек! Но Толика полюбили в простонародье, молва носила далеко: «На Бакарице живёт негритосик». Съёмочная группа разыскала «Максимку»-Толю в Архангельске. Советский кинематограф продемонстрировал чудовищный цинизм: после съёмок в холодной воде мальчишка, так ярко начавший актёрскую карьеру, простудился, долго болел, стал никому не нужным. Плачевна оказалась судьба маленького актёра Толика Бовыкина: талантливый мальчуган так и не нашёл места в советском обществе. А как обустроить своё будущее и кем в советской стране могли стать дети иностранных моряков, пусть и союзников?! А какие унижения (вслед кричали нелепое «Янки, гоу хоум!») со стороны сверстников им пришлось испытать!

«Звезда» из барака

В один из дней до меня дозвонился читатель из Новодвинска и потребовал срочной встречи. Могучий и колоритный, с огромной седой окладистой бородой до груди, Владимир Александрович Смирнов, чистый сказочный старик Хоттабыч, привёз свои заметки о «крестнике северных конвоев» Толике Бовыкине:

— Будете издавать следующую книгу, опубликуйте подробности о Толе! Мы жили неподалеку.

И Владимир Александрович положил передо мной две сохранившиеся фотографии «с арапчонком», как он его называл. Вот его рассказ — свидетельство ещё одной ниточки любви по ленд-лизу.

«Картина по рассказу Станюковича была снята в 1952 году Киевской студией художественных фильмов. И, что по тем временам было роскошью, была цветной. На съёмки киноленты Толя уезжал со своей матерью — Александрой Петровной Бовыкиной.

После выхода фильма на экраны Анатолий не купался в лучах славы и не раздавал автографов. Он оставался самим собой и жил всё в том же бараке, что стоял у южной проходной 4-го лесозавода. Мать же продолжала трудиться портовой грузчицей. В Архангельск она попала по мобилизации из деревушки Чушевицы Вологодской области.

Анатолий Бовыкин родился 8 июня 1943 года. Отца своего ему не пришлось увидеть. Судно, доставившее
в составе северных конвоев в Архангельск военную технику по ленд-лизу, а увозившее отсюда беломорскую доску, было торпедировано фашистской подводной лодкой и затонуло. Среди спасённых отца Анатолия не оказалось. Так и не узнал малыш, каким был его папа и почему в отличие от своих сверстников он чёрный, зачем его мать часто вызывали в НКВД. И не мог он помнить, как после гибели отца в их барак тайком приходили моряки-иностранцы. Отвернувшись в сторону от взглядов матери, они доставали специально приготовленные мешочки с хлебом, тушёнкой и другим съестным, спрятанные от обыска на проходной. Моряки были и чёрные, и белые. Но всегда грустные. Как будто в маленьком человечке они чувствовали своего товарища. Улыбались они только тогда, когда заглядывали в колыбельку. Особенно если он просыпался и что-то люлюкал, распахнув свои чёрные глазёнки.

Может, эта помощь и помогла Анатолию с матерью выжить в военные годы. Во времена, когда за связь с иностранцами грозила ссылка в «туманную даль», русская женщина выносила в себе и родила наследника, очень похожего на чернокожего папу. Не убоялась косых взглядов и осуждений.

Шли годы. Подрастал Анатолий. Как-то на встрече в клубе моряков, который располагался в бараке на Бакарице, его увидел сценарист. Он сопровождал известного актёра Николая Крючкова в концертных поездках по стране.

Не заметить озорного чёрного мальчика, которому не сиделось на месте, было нельзя. После программы с Крючковым сценарист вызнал адрес этого егозы. Чуть погодя Анатолию пришло приглашение на съёмки фильма. Но и при создании кинокартины у мальчугана были свои «дубли», которые не увязывались со сценарием: то вдруг уедет на поезде, то пропадёт в путешествиях по окрестностям. Но благодаря его «загару» милиция помогала возвращать гулёну в кадр.

Потом опять пришли будни: школа, с которой Толик не очень дружил. Рос бесшабашным и отчаянным. Под стать ему был его друг Юра. Грамотой шибко себя не утруждали. Любимым занятием было прокатиться на подножке поезда, вцепившись руками в поручни.

Умер Анатолий от водянки в 1958 году, 17 августа. Похоронили его на кладбище Фельшинки, что под горой, где стоит новая башня телевещания. На кладбище сохранилось подобие деревянного обелиска с оцинкованным футляром и фотокарточкой Анатолия. Время и солнце отбелили смуглую кожу его лица, но не смогли выровнять его вьющейся прически».