Но голос её перелился в газетные строки

Читатели помнят

— Да, может, не стоит моей дате уделять столько внимания? Обо мне писали неоднократно, год назад было интервью Наташи Трофимовой — зачем так часто? — пытается отвертеться Анна Арсеньевна.

Но надо. Для читателей, которые привыкли видеть её имя в каждом номере газеты, которые звонили и приходили в редакцию со своими неурядицами, — и она каждому старалась помочь, выслушать, ободрить хотя бы. Для читателей, которые до сих пор спрашивают её по телефону, выражают сожаление, что ушла на пенсию. И интересуются, чем она занимается, как живёт.

— У меня всё хорошо! — отвечает Анна. — Наконец-то появилось достаточно времени на чтение. Перечитываю любимое, открываю для себя новое. Обожаю классику, больше всех Пушкина и всё, что связано с его именем. Мне подарили недавно исследование П.Е. Щеголева «Дуэль и смерть Пушкина» — вот счастье-то привалило! Зачитываюсь Юрием Нагибиным. У меня не то чтобы очень большая библиотека, но, пока работала, не хватало времени на книги. Уходишь рано, возвращаешься поздно, дома — дела и постоянные мысли, о чём завтра писать, кому позвонить, как уложиться в график… Сейчас наконец-то могу читать со вкусом, с погружением.

Телеканал «Культура» смотрю — театр, оперу, балет. Особенно оперу. Вчера транслировали «Алеко» Рахманинова, перед тем — «Царскую невесту» Римского-Корсакова…

Почти как Фрося Бурлакова

К этому жанру искусства у Анны Арсеньевны отношение особое. Девчонкой она сама мечтала стать оперной певицей.

В маленькой деревушке Тверской области, где она росла, в начале 1960-х и радио ещё не было, не говоря о телевизоре, но сосед-пастух Толя Жирнов имел патефон и великое множество грампластинок. К его дому не зарастала народная тропа. Так маленькая Аня Фактурова влюбилась в голоса Лемешева и Козловского — и до сих пор считает их непревзойдёнными артистами. Потом провели и радио. Оперу в те годы передавали часто — и девочка заучивала полюбившиеся арии на слух, не зная нотной грамоты.

Оканчивая школу, Аня даже написала письмо в консерваторию и получила ответ с условиями приёма. Но родные не одобрили авантюру — так что Фроси Бурлаковой из Анны не вышло.

К счастью, певческий талант был не единственным у этой деревенской девчушки — её сразу же после школы пригласили работать в районную газету, ранее публиковавшую её стихи и заметки о комсомольской жизни. Потом был Узбекистан, работа машинисткой и факультет журналистики в Ташкентском университете, затем Мурманская область, и, наконец, Северодвинск — город, с которым Анна Данилова сроднилась и в котором состоялась профессионально. Она работала в отделах писем и промышленности, курировала сферу обслуживания, писала яркие очерки о людях города, острые критические статьи и лиричные зарисовки о природе…

— Наверное, хорошо, что всё именно так сложилось. Вряд ли из меня получилась бы выдающаяся оперная певица: пела бы в эпизодах или в хоре — была бы этим удовлетворена?

Каждому дню — своя газета

А в журналистике Анна оказалась на своём месте. В «Северном рабочем» её соло было ни с чем не спутать. Даже если руководство и коллеги не всегда придавали значение её яркому, образному стилю — вокруг неё всегда вращались поклонники её творчества, читатели нередко одаривали цветами.

— Газета живёт один день, и каждый новый день требует от журналиста полной самоотдачи. А мир тем временем меняется, ритм ускоряется, меняется само отношение к прессе…

Анна Арсеньевна вспоминает, что в советское время журналист должен был подниматься над ситуацией, над обществом, нести нравственные и культурные ориентиры и подтягивать читателя до своего уровня. Авторитет печатных изданий был на высоте. Сейчас задача, как бы читателя привлечь —и тем самым продержаться на плаву. И это не только с газетами. На днях слушала по ТВ известного российского режиссёра, который возглавляет балетную группу в Германии. И вот он сказал, комментируя отход от классических традиций — вплоть до эпатажа: «Лишь бы о нас говорили, хорошо ли, плохо — неважно. Важно, чтобы пришли посмотреть». Деятелям культуры приходится заигрывать с публикой, ориентироваться на массовые вкусы и запросы, нередко в ущерб собственно искусству. Таковы нынешние реалии.

— А газета наша и сейчас, смотрю, очень насыщенная и интересная. Другая — но интересная, наверное более соответствующая нашему времени. Молодой творческий коллектив держит марку «Северного рабочего», молодцы! Мне нравятся новые подходы — взять хоть конкурс детского рисунка — замечательная идея, чудесное воплощение.

Пусть руки тянутся к перу!

На вопрос, не жалеет ли об уходе, Анна ответила однозначным «нет»:

— Уходить надо вовремя. И нужно же когда-то просто пожить для себя! А так, в качестве внештатного автора что-то давать в газету… Ну, не знаю. Мне надо писать сразу же, как только что-то подмечаю. Если не запишу по свежим следам, а сама с собой обдумаю или кому-то расскажу — всё, тема закрыта, уже не хочется тратить время и силы, чтобы перенести на бумагу. Так уж я устроена.

Первый пенсионный год был у Анны нелёгким: умерла любимая сестра, на стрессе обострились старые болячки, а одно лечим — другое калечим…

Но сейчас, слава Богу, всё приходит в норму, к тому же, радость общения с родными и друзьями, забота сына, летняя поездка в деревню — мощный позитив. В канун юбилея Анна Арсеньевна выглядит прекрасно!

Так что пожелаем нашей коллеге крепкого здоровья, счастья, любви, хороших книг, фильмов и телепередач… и чтобы в минуты вдохновения под рукой оказывалась если не клавиатура, то перо!

Марина ВАСИЛЬЕВА

Анна ДАНИЛОВА

Картинка осени

Вот и рыжая осень.

Рдеют гроздья рябин,

Протянулось средь сосен

Серебро паутин.

Тронут лес позолотой,

Птица грачит вдали.

Скоро там на болоте

Затрубят журавли.

Радуга

После дождика в небо врос

Семицветной дугою мост,

Я любуюсь, и невдомёк

Кто его так выстроить смог.

Я спросила: «Скажи-ка, мост,

Ты, наверно, ведёшь до звёзд?

Я туда же держу пути,

Можно ль мне по тебе пройти?»

И я долго ждала ответ,

Наконец, услыхала: «Не-ет! —

Это с неба звенела дуга:

Потому что я — ра-ду-га»!