В годы войны на заводе № 402 из 6 500 рабочих было только 500 взрослых

Без охраны труда
22 июня 1941 года завод перевели на военные рельсы. По первому призыву на фронт ушли 2 500 работников. Потом ещё и ещё… Из первоначальных 6,5 тыс. рабочих завода № 402 взрослых осталось всего 500. Остальные — подростки от 13 до 18 лет. Вдумайтесь, предприятие фактически было детским!
Впрочем, предприятие — это громко сказано. Более 30 объектов остались недостроенными. В сданных числились всего пять цехов: корпусный, ремонтно-механический, кузнечный, трубомедницкий, энергетический. Причём «сданные» не подразумевало, что они оборудованы по всем нормам охраны труда. По большому счёту, там лишь стояли станки. Цехи были холодными и тёмными в прямом смысле этих слов.
В целях светомаскировки все стёкла были закрашены кузбасс-лаком. Тьма не только тормозила работу, но и ухудшала дисциплину, вызывала тоскливое настроение (впоследствии кузбасс-лак больше года вручную снимали шаберами). Для освещения цеховых пролётов на заводе устанавливались самодельные дуговые лампы и «светлячки» к станкам.
Угля на заводской, тоже недостроенной ТЭЦ хватало порой всего на два-три часа работы. Крыши текли.
Затем ухудшилось продовольственное снабжение, начались массовые заболевания цингой и дистрофией. А военную программу нужно выполнять. Страна требо-вала противоминные тралы, артиллерийские установки, корпуса снарядов, авиабомб, солдатские котелки и другое армейское снаряжение.

Холод, голод, грязь и адский труд
На заводе ввели военное положение, нормой стали обязательные сверхурочные работы продолжительностью до трёх часов, про отпуска пришлось забыть. Все работники объявлены мобилизованными, самовольный уход приравнивался к дезертирству. И без скидок на возраст.
Ничуть не лучше были условия в общежитиях, где проживали подростки — выпускники ремесленных училищ и школ фабрично-заводского обучения. В них царили холод и грязь. Мальчишки и девчонки месяцами не могли толком помыться. Многие предпочитали оставаться в цехах и спать у станков. Тысячи печек-буржуек, заготовка дров к ним, ремонт разорванных теплотрасс, «выбитые» в Москве дополнительные продуктовые талоны — вот меры, которые позволили детям жить немного легче.
Удивляться случаям прогулов и даже бегства подростков не приходится. Бежали массами, даже зная, что по законам военного времени за самовольный уход дают шесть-восемь лет тюрьмы. К тому же в каждом цехе были свои заводилы. На некоторых висело выговоров в приказах по цеху, как медалей на тульских самоварах. Увольнение же с завода — несбыточная мечта. Все рвались домой, в привычную обстановку. Пришлось воспитывать наглядным примером.

А клапан просто открывался…
Руководители механического цеха 4 организовали экскурсию токарей, фрезеровщиков и других станочников на строившиеся морские охотники. В тесноте машинных отделений вдруг послышались удивлённые и радостные восклицания: «Смотри, я же этот клапан обрабатывал, вот здорово!». Затем сопровождавший экскурсию строитель начал рассказывать о назначении каждого узнанного, ставшего родным клапана:
— Вот твой клапан, видишь, к нему подведены трубы. Это топливный трубопровод, подаёт на главный дизель солярку. Не откроем твой клапан, дизель не заведётся, корабль не даст хода. Вот какой важный клапан.
Перед ребятами раскрывался новый мир, широкий горизонт их работы, а у кого фантазии побольше, видел пенистое море, слышал залпы пушек. Возвращались повзрослевшие — в цех вернулись молодые рабочие.
Помимо строительства катеров — больших охотников (закладка первой серии прошла осенью 1941-го) вёлся ремонт судов отечественного и иностранного торговых и военных флотов, задействованных в ленд-лизовских конвоях, ледоколов, осуществлявших проводку караванов. И главное, достраивали подводные минные заградители (Л-20 и -22) и шесть корпусов подводных лодок проекта 96 типа М.

Вынесли детские плечи
Чтобы справиться с этим гигантским объёмом, воодушевить людей, укрепить дисциплину, директор завода № 402 Сергей Боголюбов принял решение, показавшееся многим безумным. Один морской охотник должен быть построен силами молодых рабочих. То есть детей. Бригадиров назначили только из пацанов. А всего их было около 200.
К Боголюбову приходили делегации, начальники цехов, мастера. Все просили отказаться от этой идеи, но Сергей Александрович верил, что ребята не только справятся, но и, выполняя этот заказ, станут настоящим коллективом.
Он потом вспоминал:
— Сценарий разрабатывали тщательно. В стальном кармане приклёпывали латунную хромированную пластину. Перед каждой заклёпкой торжественно объявлялись по именам, отчествам и фамилиям те, кто шагает к закладной доске. Идёт этакий бригадир Степан Фёдорович Петров, от горшка три вершка, и с ним секретарь горкома. Торжественно поднимаются по сходням, а наш плохонький духовой оркестр, с прилипшими от мороза губами к мундштукам труб, играет, фальшивя, туш.
Морской охотник был построен. Никогда ни до, ни после дети не строили боевого корабля! И подростки не считали, что делают что-то особенное. Они жили на одном дыхании со страной.
Мальчишки и девчонки совершили невозможное: в адских условиях военных лет они увеличили выпуск продукции. В документах той поры это невероятное достижение именуется соревнованием за звание «Фронтовая комсомольско-молодёжная бригада». Такие бригады в военную зиму 1941/42 г. создаются почти во всех цехах. Они стремились стать передовиками производства, стахановцами.

А ну-ка, девушки!
Включилась в соревнование за звание фронтовой и бригада станочниц мастера Александра Баженова ремонтно-механического цеха.
Вскоре бригаде поручили освоить обработку деталей новой марки снарядов. Мастер тщательно продумал техпроцесс, подобрал инструмент, подготовил рабочих. Самая трудная операция по расточке деталей досталась Тане Тюриковой и Ане Селиверстовой. И они справились, ежедневно перекрывая дневную норму в два-три раза. Темп работы по-фронтовому задавала Раиса Овчинникова, тянулись за ней Люба Гладышева и Нина Чуйкова. И таких примеров было немало.
Весь мир обошла фотография 13-летнего Толи Соколова, опубликованная в журнале «Огонёк». Мальчишка из бригады Кольченко, полностью состоявшей из детей (девять человек) — выпускников ремесленного училища. «Девятка из инструментального цеха» — так её называли на заводе. У каждого их верстака (в других цехах — у станка) стояли деревянные подставки — так они были малы ростом. А у Толи их две, он совсем «мужичок с ноготок». Но если нужно, если срочный заказ, то и он, и его коллеги сутками не уходили с работы.
Часто на страницах заводской газеты «Молотовец» упоминаются «фронтовые» комсомольско-молодёжные бригады И. Бабака, И. Лобенко, И. Максимова. Сборщики бригады, которой руководит молодой кандидат в члены партии Иван Бабак, только полгода назад окончили школу фабрично-заводского обучения. Включившись в соревнование, ребята вскоре стали перевыполнять норму выработки в полтора раза, а затем ещё больше. Однажды бригада работала 36 часов подряд. Это ли не подвиг?

Самые крутые пацаны Союза
22 января 1944 года на заводе состоялась первая конференция комсомольско-молодёжных бригад. Они взяли обязательство совмещать профессии, уплотнять рабочий день, максимально повышать производительность труда. А 15—19 февраля в Москве, на Всесоюзной конференции бригадиров комсомольско-молодёжных бригад замнаркома судостроительной промышленности Рубен Григорьевич Сомхиян отметил положительный опыт «фронтовых» бригад завода № 402.
А вот ещё один пример беззаветного служения своей стране. Петру Чистокину было 16, когда в 1942 году после окончания школы ФЗО он стал к станку в главном механическом цехе. На второй год работы Чистокину присвоен пятый разряд, он назначен бригадиром.
1 мая 1944 года Пётр Чистокин вечером, как обычно, пришёл в цех за полчаса до смены, а его вызывает директор завода. Открывает дверь кабинета, а там заместитель наркома судостроения Каплун. И вручает награду наркома – именные часы. Вместе с Чистокиным именными часами награждены бригадиры Иван Бабак и Иван Телепнёв.
К концу 1944 года на заводе работали 285 комсомольско-молодёжных бригад, 54 из них носили почётное звание фронтовых. Бригадирами, мастерами, помощниками мастеров стали 87 подростков. Самоотверженный труд мальчишек и девчонок позволил всему заводу в 1944 году впервые с начала войны полностью выполнить государственную программу. И получить сначала 3-е, а потом и 1-е место во Всесоюзном соревновании предприятий наркомата с вручением переходящего Красного знамени Государственного комитета обороны СССР.
Так что завод № 402 как таковой состоялся благодаря подросткам, принёсшим ради этого самую большую жертву — своё детство.
Трудно представить нынешних детей стоящими полный рабочий день у станка и день за днём выдающими на контроль сверкающие детали, норма выработки которых не меньше, чем у взрослых. И не нужно. Такое никогда не должно повториться. А вот помнить нужно. И потому мы предлагаем установить на заводской Аллее славы памятник детям-рабочим завода 402. Без авангардизма — это может быть просто станок и стоящий за ним на подставках мальчишка.

Статья подготовлена на основе данных из открытых источников и сборника «Не остуди свою память» (под редакцией А. Холодова).
Выражаем благодарность за предоставленные материалы сотрудникам музея трудовой славы и воинской доблести ОАО «ПО «Севмаш» В. Щекиной и А. Мазур.