Накануне Дня социальной справедливости о том, как инвалид ютится в непригодных условиях

Спать приходится тоже в «полевых» условиях, о чём говорят сложенные на стуле возле кровати пальтушки — ночное утепление поверх одеял. Ещё тягостнее впечатление производят туалет, ванная и кухня: всюду зияют дыры, гуляет ветер. И мыши. Рамы на окнах трухлявые. Пол с уклоном, 75-летней хозяйке приходится буквально карабкаться, чтобы не упасть. Плюс ко всему постоянные аварии на изношенных до предела трубах, вода промерзает. Либо хлещет кипятком. Как случилось, например, в канун Нового года, когда сорвало заглушку. Испарения горячего потопа отслоили обои. И теперь из-за голых стен холода ещё больше.
Дом давно отслужил свой век: с августа 1989-го признан непригодным для постоянного проживания. А с квартирой № 1 дела и того хуже: несколько лет назад сосед по комнате устроил пожар. Теперь за дверью рядом с кухней выжженная пустыня, окна заколочены. Т.Г. Красикова вплоть до нынешнего года занимала комнату со своим сыном. Олег Сесин в очереди на улучшение жилищных условий стоял отдельно, ибо мать вселилась к нему позже. Он так и не дождался светлого часа, умер месяц назад…
Тамара Георгиевна тоже много лет терпеливо ожидала расселения. А когда надежды растаяли, в 2010-м побывала на приёме у мэра. Михаил Аркадьевич Гмырин посоветовал инвалиду подать иск в суд на администрацию — хоть появится возможность получить квадратные метры, положенные по закону, по решению суда. Так и поступила.
— Мне дважды предлагались комнаты-девятиметровки в маневренном фонде. Отказалась. Ну-ка жить на восьмом десятке в квартире, где, кроме тебя, семья из пяти человек, да ещё собака… Я через это уже проходила, когда в кухню, ванную, туалет попадаешь со скандалом…
К сожалению, ситуация с расселением типична. В нашем городе, как и всюду по стране, воплощается программа Фонда содействия реформированию ЖКХ «Переселение граждан из аварийного и ветхого жилья», тем не менее вопрос этот остаётся животрепещущим. В управлении муниципального жилищного фонда на 9 февраля зарегистрировано 773 судебных решения, в соответствии с которыми людям должны выделить жильё. И постепенно выделяют. Главные параметры — обеспечение безопасности, жилищных и санитарных норм. Вот тут и начинается игра «кто кого»: власть предлагает, да только не все очередники соглашаются, понимая, что потом из маневренного фонда не вылезешь. «Или я своим трудом не заслужил лучшего?»
Заслужила и Т.Г. Красикова. Работала, себя не щадя: начинала швеёй в артели «Искра», затем с 1958 года и до самой пенсии на Севмаше, в цехах 5, 10, 37 — машинистом прессов, крановщицей, резчиком металла. До сих пор бережёт награды — «Лучший по профессии», «Лучший мельник цеха». Только не муку пшеничную она молола, а таблицу Менделеева: дробили, размельчали, просеивали необходимые для производства минералы, ферросплавы. Здоровье утрачено. И всё меньше веры в лучшую долю. Говорит, что в 2013-м в списке на первоочередное получение жилья она значилась 120-й, но теперь за продвижением не следит: зачем зря тратить лишние эмоции, и так уже нервы на пределе, одни потери и впереди никакого проблеска,
А может, радость всё-таки блеснёт? Я видела на столе у Тамары Георгиевны большой конверт из областного суда. Заинтересовалась. Оказывается, пришло уведомление, что на днях будут рассматривать вопрос, касающийся её интересов. Дело инициировали сотрудники государственного юридического бюро. Они прониклись её судьбой в прошлом году, когда лечилась в архангельском реабилитационном центре «Родник». И не сомневаются, что многолетняя жизнь в аварийном доме причинила инвалиду нравственные страдания и это должно быть возмещено.
— Вы поедете?— спрашиваю.
— Поехать надо. Вряд ли они выиграют. Но хотя бы сказать спасибо за сочувствие.